Anairos. Японские размышлизмы: оммёдо

Пентаграмма в Храме Сэймэя

Оммёдо (оно же онмёдо, оно же онйодо, оно же иньмёдо – да, вот так всё сложно с японским языком) – одна из самых ярких и узнаваемых магических традиций в массовом искусстве. Особенно для самих японцев.

Если вы хотите показать настоящую, антуражную европейскую магию, вам понадобятся круги, пентаграммы, балахоны с капюшонами, свечи, заклинания на мёртвых языках – весь арсенал средневековой гоэтии. Хотите показать настоящую японскую – никак не обойтись без просторных одежд с необъятными рукавами, заклинаний-мантр, хитрых пальцовок, бумажных талисманов с каллиграфическими надписями и подручных духов-шикигами.

Японцы снимают фильмы и аниме-сериалы о похождениях заклинателей-оммёдзи. Ещё больше аниме, где оммёдо прямо не упоминается, но всё равно есть те или иные элементы оттуда.

Легендарный оммёдзи Абэ-но-Сэймэй не менее известен, чем Мерлин, причём в отличие от Мерлина он ещё и был реальной исторической личностью. Мудрец, успевший за восемьдесят четыре года (921 – 1005)послужить шести императорам. Написанные им руководства по астрологии и экзорцизму сохранились до наших дней.

Храм Сэймея в Киото

Легенды о Сэймэе начали слагать ещё при его жизни. Его, как и Мерлина, называли получеловеком-полудемоном: говорили, что его матерью была белая лисица-кицунэ. Впоследствии практически все истории, где упоминались духи-шикигами, так или иначе связывали их именно с Сэймэем и его магией.

Но при всём этом ещё совсем недавно японцы… не любили оммёдо.Его считали варварским суеверием, которое, конечно, когда-то бытовало в Японии, но лучше о нём не вспоминать.

Оба святилища в честь Абэ-но-Сэймэя, в Киото и Осаке, продолжали действовать и привлекали паломников, но об искусстве, которым он прославился, предпочитали помалкивать. Так в наших школьных учебниках обязательно звучали имена Кеплера, Бруно и Ньютона, но ни единого слова о том, что первый был астрологом, второй – магом, а третий – алхимиком и богословом.

Изменения начались только в самом конце двадцатого века, во второй половине девяностых. Окончательный же перелом произошёл в 2001 году, с выходом великолепного – и невероятно японского – фильма «Оммёдзи» (в русском прокате «Колдун»), одним из главных персонажей которого является всё тот же Сэймэй.

Посмотрите на эту хитрую морду. С такой можно лиса-оборотня вообще без грима играть, и так все поверят. Кстати, для актёра эта роль стала чуть ли не единственной в кино: вся его карьера была связана с традиционным японским театром.

Создатели фильма на удивление мало придумали от себя. Практически всё, что вы там увидите – а я очень рекомендую вам его посмотреть – основано на исторических событиях, средневековых повестях, реальных традициях, верованиях и практиках оммёдо.

В то же время темой заинтересовались и японские учёные. Публикаций о традиции оммёдо до этого момента не так уж много, и по большей части это работа европейцев и американцев (в том числе японского происхождения, но родившихся в других странах).

Причина всему этому одна: фанатичный японский национализм.

Название оммёдо переводится как «путь Инь-Ян». Теория двух противоположностей и пяти первоэлементов пришла в Японию из Китая. А у японцев традиционно сложные отношения с идеей, что изрядная часть их культуры заимствована с континента. Некоторые особенно рьяные патриоты Ямато даже призывали отказаться от китайских кандзи и писать исключительно родной слоговой азбукой.

Но тот же самый национализм требовал, чтобы в Японии, подуставшей от огромных боевых роботов, появилось собственное фэнтези, с местным колоритом, которое не являлось бы переделкой западных тропов и сюжетов. Для него понадобилась и своя, японская магия, пригодная для зрелищного воплощения на экранах.

Оммёдо подошло для этого как нельзя лучше. Но чтобы приспособить его к делу, волей-неволей пришлось изучать и историческую первооснову.

Когда читаешь о китайцах, полное впечатление, что речь идёт об инопланетянах. Человеческая внешность, но совершенно нечеловеческая логика, шаблоны мышления и модели поведения.

Но чем дальше изучаешь японцев, тем сильнее начинает казаться, что перед тобой… русские. Как будто кто-то попытался создать один и тот же народ дважды, в совершенно разных условиях, изменив буквально всё, что только можно, но сохранив нечто главное.

У нас даже национализм практически одинаковый (только у нас националисты так и не смогли прийти к власти, а в Японии, можно сказать, никогда не уходили оттуда). Мы ведь тоже, обладая изрядной порцией собственного гонора, в своё время переняли значительную часть культуры (включая письменность и религию) у высокоразвитого западного соседа.

И точно так же многие из нас до сих пор страдают комплексами по этому поводу – твердят, что мы и сами по себе круче всех, призывают отказаться от заимствованного и вернуться к исконному. Основная разница лишь в том, что у японских «родноверов» куда больше аутентичного материала и меньше простора для фантазии.

А все остальные, кто не страдал, а наслаждался, точно так же переосмыслили всё перенятое, смешали с народными архаичными традициями и получили нечто уникальное, чего, кроме как у нас, нигде больше нет.

Но вернёмся к оммёдо.

Самое удивительное в этой магической традиции то, что изначально она вообще никакого касательства к магии не имела.

Оммёдо было философской системой. Инь-Ян, пять первоэлементов, вот это вот всё. Своего рода язык, система понятий для осмысления мира и описания происходящих в нём процессов.

Первые оммёдзи, появившиеся в Японии в благополучную эпоху Хэйан (794 – 1185), занимались составлением календарей и гороскопов. Императоры ценили их и даже создали специальный Департамент Оммёдо, своего рода министерство, посвящённое этим вопросам.

А потом благополучие как-то резко закончилось. Вторая половина Хэйан и последовавшая за ней эпоха Камакура сопровождалась потрясениями, эпидемиями, междоусобицами и прочими неприятностями.

В такой обстановке у оммёдзи появилась новая специализация – гадания и истолкование знамений. Как только случалось что-то необычное – пусть даже птица нагадила на парадное одеяние вельможи – немедленно звали мастера, чтобы он посмотрел на свой гадательный прибор, сверил положение звёзд и день календаря и объяснил, не значит ли это опасного влияния или злой магии.

Одновременно знать начала увлекаться очищающими и защитными ритуалами, чтобы, если знамения окажутся неблагоприятными, суметь вовремя отвести беду. И этим тоже начали заниматься оммёдзи, как знатоки потусторонних влияний.

Кроме всего прочего, ещё теория пяти элементов, привезённая из Китая, гласила, что нарушение баланса этих самых элементов – причина болезней. А значит, практически любой недуг, кроме самых простых, должны врачевать сразу двое: доктор занимается телесной стороной, оммёдзи изгоняет вредоносные силы и приводит элементы в равновесие.

Так учёные, астрономы и математики стали заклинателями, экзорцистами и колдунами на государственной службе.

Эта перемена отразилась даже в их резюме. Если вначале «анкеты» государственных оммёдзи говорили только об их познаниях и опыте, то впоследствии там появились замечания о духовной силе, способности заклинать демонов и повелевать незримыми слугами.

Как легко заметить, Абэ-но-Сэймэй жил и прославился именно в это время.

И тогда же в обиход оммёдо вошло словечко, без которого уже невозможно представить японскую магию – шикигами.

Источник

Публикация на Тelegra.ph