А. Комогорцев. Матриархат как угроза цивилизации в творчестве А. и Б. Стругацких

Согласно греческому мифу о Девкалионе и Пирре, Зевс решил погубить погрязшее в грехах человечество посредством потопа. Но при этом он предупредил Девкалиона, который по указаниям своего отца Прометея построил ковчег и вместе со своей женой Пиррой спасся в нем.  Через девять суток ковчег пристал к вершине одной из гор (в различных источниках называются разные вершины – Парнас, Афон, Этна и др.).  После чего Девкалион и Пирра возродили человечество. В древнегреческих легендах также говорится, что потоп не достиг своей конечной цели – искоренения ритуального каннибализма.

«Девкалион и Пирра создают новое человечество». Гравюра Хендрика Гольциуса, 1589. Рейксмузеум, Амстердам, Нидерланды

Политолог С. Кургинян в работе «Судьба гуманизма в XXI столетии» указывает на то, что древнегреческая мифология прямо говорит о спасении от вод Девкалионова потопа не только Девкалиона и Пирры, но и других представители допотопного человечества. Это и сын Зевса Мегар, которого разбудили крики журавлей, призвавших Мегара бежать на вершину горы, спасаясь от потопа. Это и некий Керамб, которого нимфы превратили в жука скарабея, чтобы он улетел на вершину горы Парнас.

Древнегреческие легенды повествуют, что жители Парнаса, города, основанного сыном Посейдона Парнасом, родоначальником «предсказательства», были разбужены волчьим воем. Они следом за волками направились на вершину горы Парнас. И там основали новый город, который в честь волков назвали Ликорея.

Пережившие Девкалионов потоп парнасцы, опекаемые волками (в которых нетрудно узнать, отправлявшее людоедский культ семейство Ликаона – главного виновника Девкалионова потопа – превращенное Зевсом в волков), переселились в Аркадию и продолжил там Ликаоновы мерзости. Причем еще очень долго в жертву Зевсу Ликейскому приносился мальчик, чьи внутренности смешивались с внутренностями животных, после чего варился суп из потрохов[1].

Digital Capture

«Ликаон превращается в волка». Гравюра Хендрика Гольциуса из книги Овидия «Метаморфозы». Кн. I. Голландия, 1589. Engraving Graphic Arts Council Curatorial Discretionary Fund (M.71.76.9)

«Людоеды становятся волками-оборотнями и в этом виде сохраняются после потопа, представляя собой не уничтоженную часть допотопного человечества. И ведь не только пеласги, к которым неслучайным образом тянется Древний Рим (вспомним римскую волчицу, вскормившую Ромула и Рема, а также других волчиц, вскармливавших человечьих детенышей), а значит, и его наследник, именуемый Западом, связаны с этими зловещими темами. С ними связана Ливия, которая через расположенный на своей территории Карфаген приемлет в свое лоно финикийскую культовую стихию, сращивая ее с собственной ливийской особо темной стихией, которая просто не может избежать обоготворения наидревнейшей Нейт. А где наидревнейшая Нейт, там и наидревнейшая Афина. Темная матриархальная стихия томится взаперти и рвется на свободу, дабы пожрать гуманизм. Не об этом ли говорится в “Фаусте”, который насыщен доолимпийской темной стихией шабаша, высшим олицетворением которой являются прославленные в этом произведении зловещие Матери? И не это ли фаустианское послание возбуждает нацистских гетефилов, утверждающих, что подлинный нацизм – это путь к гетевским Матерям, т.е. к допотопному человечеству?»[2].

О тесной связи современных изводов нацизма с ритуальным каннибализмом свидетельствует история печально знаменитого украинского полка «Азов»[3]. 2 августа 2022 года председатель Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Москвы Г. Волков со ссылкой на показания одного из пленных боевиков сообщил в Верховном суде РФ, что в украинском националистическом полку «Азов» практиковалось людоедство[4]. При этом «пленный отметил не только то, что ели человечину от голода, но и то, что это было частью некоего “ритуала”»[5].

Указание на смертельную угрозу для человечества со стороны темной матриархальной стихии мы неожиданно обнаруживаем в творчестве братьев Стругацких.

Братья Аркадий и Борис Стругацкие

Философ, политолог и журналист Б. Межуев, анализируя произведения братьев Стругацких, позиционируемых им в качестве «важнейшего культурного феномена последних годов существования СССР», задается вопросом «почему либерально мыслящие интеллигенты Стругацкие в качества главного зла, угрожающего человечеству, описали в “Улитке на склоне” экологическую цивилизацию, управляемую женщинами. И опять же, почему именно женщина – “будущий Сталин в юбке” – предстает как страшная политическая опасность в последнем романе покойного писателя – “Бессильные мира сего” (изданный Борисом Стругацким под псевдонимом С. Витицкий). Казалось бы, либералу следовало опасаться чего-то совсем другого, но не представительниц слабого пола»[6].

Проанализировав некоторые интертекстуальные совпадения в произведениях братьев Стругацких из цикла «Мира Полдня», Межуев обнаруживает там в качестве скрытого лейтмотива столкновение двух начал и противоположных «образов будущего».

«Один из этих путей, наиболее ясно проявляющийся в повести «Волны гасят ветер», — это совершенствование биотехнологий, в первую очередь, исследований в области генной инженерии. Результатом этих евгенических исследований должна стать “новая раса” людей – избранной элиты, сверхлюдей – “люденов”.

Второй путь прямо обозначен в повести “Улитка на склоне” (а также в ее первой редакции – повести “Беспокойство”) как движение в сторону полной адаптации людей к природной среде, что может произойти лишь при наступлении эры матриархата. В нескольких местах “Беспокойства” прямо указывается на то, что этот второй путь представляет собой “пропасть”, в которую может свалиться не подозревающее о ней коммунистическое человечество Полдня. Женщины будущего (в описании магических способностей которых Стругацкие следуют за своим учителем Иваном Ефремовым) обладают некими высшими магическими силами, превосходящими всю премудрость технократической цивилизации. Они способны управлять живой и неживой природой вплоть до превращения одной в другую, к тому же их всемогущество обусловлено и неким психологическим тяготением людей к этому матриархатному состоянию».

Стругацкий, А., Стругацкий, Б. Улитка на склоне. Сказка о тройке / обл. Н. Николенко. Франкфурт-на Майне: «Посев», 1972. – 278 с.

Единственной силой, способной хотя бы психологически противостоять матриархальной цивилизации «русалок», оказываются те, кому в конечном счете и придется составить избранное меньшинство «сверхлюдей» («люденов»).

Межуев обращает внимание на то, что развилка двух путей развития цивилизации будущего – биотехнологического («людены») и биоадаптационного («русалки») – и утопические перспективы, определенные каждым из этих путей, ни в коей мере не являются исключительной творческой прерогативой братьев Стругацких: «Значительная часть литературных и кинематографических произведений последних лет рисует нам в общем ту же самую картину – борьбу “тайной элиты мира”, захватившей контроль над биотехнологиями, с неким эколого-феминистическим подпольем (ярчайший пример – фильм Р. Родригеса “Город грехов”, в какой-то мере проявлению того же сюжета, только в специфической историко-культурной форме, обязан своим успехом роман Д. Брауна “Код да Винчи”). Но ситуация не исчерпывается лишь художественными аллюзиями: за каждой из альтернатив скрывается, безусловно, одно из двух течений, определяющих политический конфликт на современном Западе. С одной стороны, в образе “люденов” мы имеем очевидно правый, ясно выраженный элитарный проект, с другой – проявился своеобразный метатекст “нового левого” движения 1960-х годов с присущими ему феминистическими и экологическим мотивами».

Межуев констатирует, что развертывание каждой из указанных альтернатив несет в себе вполне определенный вызов христианскому миропониманию. Он полагает, что конфликт, контуры которого проявлены в произведениях Стругацких, представляет собой «раскрытие внутреннего конфликтного поля постхристианской цивилизации», мыслящей и действующей в рамках новой атеистической онтологии, которая на самом деле является «актуальной онтологией интеллектуальных элит западной постхристианской цивилизации».

Все эти черты возродившейся к жизни в конце XX столетия «гностической» (по выражению политолога и экономиста А. Неклессы[7]) цивилизации опираются, по мнению Межуева, не только на некие «исходно антигуманистические моральные установки», но и на альтернативную общепринятой картину мира, которая возникает из осмысления новых достижений в области науки. В частности, из «неких полунаучных или же полуоккультных представлений о направленности процесса социальной эволюции», которые и составляют скрытую «подпочву» произведений Стругацких с начала 1960-х годов.

Актуальной задачей православной цивилизации Межуев считает «сохранение света христианской истины в ситуации откровенной манифестации этой антихристианской онтологии, в ситуации “Большого Откровения” Новых Богов». Исключительная роль в реализации этой задачи, по мнению Межуева, должна отведиться православной фантастике как литературному жанру, «способному предвосхитить и осмыслить эту встречу».

Образ матриархальной цивилизации, обладающей некими «высшими магическими силами, превосходящими всю премудрость технократической цивилизации», в котором братья Стругацкие видели смертельную угрозу для всей человеческой цивилизации, вне всякого сомнения связан с библейским образом «дочерей человеческих» – первоамазонок, получивших полноту своего знания от «стражей».

Юлиус Эвола, 1940

Итальянский консервативный философ, писатель и культуролог Ю. Эвола (1898–1974) также отождествлял субстрат всякой подрывной деятельности с матриархатом, или «деметротеллурическими» силам, враждебным мужской солнечной духовности. Именно одержимость этой идеей заставляла его подозрительно относиться к христианству, учитывая то значение, которое придается в нем поклонению Деве Марии, которое Эвола полагал воплощением ненавистного ему культа Великой Матери. В Великой французской революции 1789 года Эвола видел возвращение сил женского полюса и матриархата, связанного с идеями родины и народа и противоположного обществу мужчин, государству, которое, по сути, имеет мужской характер. В основании картины мира Эволы лежала, подвергшаяся некоторой ревизии традиция классической и индоевропейской Античности, в которой мужским солнечным силам космоса противостоят женские лунные силы хаоса[8].

В этом смысле стоит сказать несколько слов о способности матрархального «локуса» встраиваться в сердцевину, на первый взгляд, совершенно патрирхальных традиций. В качестве наглядной иллюстрации подобного явления можно назвать признаки существования скрытого матриархата в среде религиозно-политической элиты иудаизма. Откровенное указание  на это содержит эпизод встречи Моисея и Аарона с еврейскими старейшинами, во время которой именно дочь одного из двенадцати сыновей праотца Иакова Серах идентифицировала Моисея как посланца Яхве.

Израильский писатель и журналист П. Люкимсон пишет: «Моисей приготовился к тому, что ему придется в течение многих часов убеждать старейшин, что он – не самозванец, не сумасшедший, но и в самом деле посланник Бога, которому поручено освободить евреев от рабства. А значит, ему придется бросать на землю посох, засовывать за пазуху руку, набирать воду из Нила… Однако ничего этого, как ни странно, не понадобилось. В тот самый момент, когда Аарон, рассказывая старейшинам о том, что произошло с его братом в пустыне, произнес слова: “Так сказал ему Бог наш и Бог отцов наших, Бог Авраама, Исаака и Иакова: «Увидел Я бедствие народа Моего, который в Египте, и услышал вопль его из-за его притеснителей, ибо познал Я боль его. И сошел Я спасти его из-под власти Египта и привести его из той страны в страну прекрасную – страну, текущую молоком и медом: на место кнаанеев, и хеттов, и эмореев, и призеев, и хивеев, и йевусеев. И вот вопль сынов Израиля вознесся ко мне, и увидел Я также, как притесняют их египтяне. А теперь посылаю Я тебя к фараону, и выведешь ты народ Мой, сынов Израиля, из Египта»…”…  

Фото 17. «Моисей молится с Аароном и Ором на горе Хорив». Йозеф фон Фюрих, 1832. Галерея Бельведер, Австрия

Так вот, говорит сказание, как только Аарон произнес эти слова от имени Моисея, сидевшая в углу глубокая старуха неожиданно встала со своего места, обошла Моисея кругом и дрожащим от волнения голосом сказала: “Это – он! Это – те самые слова, которые он должен был сказать! Он выведет нас из Египта!” Этой старухой была Серах – дочь одного из двенадцати сыновей праотца Иакова, Асира, последняя из оставшихся в живых, кто еще помнил первые годы жизни евреев в Египте. И то, что Серах подтвердила, что слова Моисея полностью соответствуют тем словам, с которыми должен будет обратиться к еврейскому народу его спаситель, и было для старейшин лучшим доказательством истинности миссии Моисея. Тем не менее Моисей показал знаки, которые ему дал Всевышний, и Серах снова подтвердила, что это – те самые знаки, с которыми должен явиться к евреям посланник Бога»[9].

В предположение о существовании в иудаизме скрытого матриархата укладываются гипотеза о преимущественно матриархальной форме устройства предпотопного общества, утверждение французского исследователя традиционного символизма и эзотеризма[10] Р. Генона (1886–1951) об атлантическом генезисе иудейской традиции, а также особая расположенность евреев к ханаанским матриархально-мистериальным культам, практиковавшим человеческие жертвоприношения[11], ну и конечно же знаменитое определение принадлежности к еврейству по материнской линии.

Рене Генон

Относительно атлантического генезиса иудейской традиции Генон пишет: «Мы хотим подчеркнуть, что именно атлантический цикл был положен в основу еврейской традиции, какими бы путями эта преемственность ни осуществлялась –  либо через египетскую традицию (что, кстати, вполне вероятно), либо как-то иначе. Мы сделали эту последнюю оговорку относительно каких-то иных возможных путей смычки еврейской традиции с традицией атлантической, так как представляется крайне трудным определить то, каким именно образом произошла смычка потока традиции, идущего после исчезновения Атлантиды с Запада, с другим потоком, спустившимся непосредственно с Севера и проистекающим из самой Примордиальной [изначальной] Традиции. Но как бы то ни было, именно благодаря такой смычке были разработаны те различные традиционные сакральные формы, которые являются доминирующими в последние периоды. <…> Если мы действительно хотим выяснить, в каких условиях произошла эта смычка, мы должны с особым вниманием присмотреться к Кельтиде и Халдее, названия которых, будучи однокоренными, означали, в реальности, не какие-то конкретные народы, а универсальную жреческую касту» [12].

Здесь необходимо сделать указание на то, что Генон не имел ничего общего с вульгарным антисемитизмом! Он лишь отмечал «специфику исторической роли иудеев, подчеркивая, что “кочевническое” состояние евреев диаспоры в данный циклический период делает их предрасположенными к тому, чтобы стать “опорой” для демонических влияний»[13]. В целом он позитивно относился к ортодоксальной иудейской традиции, и особенно к иудейскому эзотеризму – Каббале, а среди его близких друзей были и евреи, и каббалисты, «разделявшие с ним опасения относительно негативной миссии этого уникального народа, наделенного неординарной и, быть может, весьма двусмысленной миссией»[14].

Литература и примечания:

[1] Кургинян С.Е. Судьба гуманизма в XXI столетии. // Газета «Суть времени» № 201 от 26 октября 2016 г. // URL: https://rossaprimavera.ru/article/sudba-gumanizma-v-xxi-stoletii-82
[2] Кургинян С.Е. Судьба гуманизма в XXI столетии. // Газета «Суть времени» № 202 от 2 ноября 2016 г. // URL: https://rossaprimavera.ru/article/sudba-gumanizma-v-xxi-stoletii-83
[3] Запрещенная в России террористическая организация.
[4] Глава ОНК Москвы заявил, что пленный боевик «Азова» сообщил о людоедстве в полку. // URL: https://tass.ru/obschestvo/15369029?ysclid=l6cdc7tbav974081699&utm_source=yandex.ru&utm_medium=organic&utm_campaign=yandex.ru&utm_referrer=yandex.ru
[5] Есть хотели очень: вскрылись случаи людоедства в украинском батальоне «Азов». // URL: https://prokazan.ru/news/view/160426?utm_source=yxnews&utm_medium=desktop
[6] Межуев Б. Тайна «Мира Полдня». // URL: http://gefter.ru/archive/6893
[7] Неклесса А.И. Неопознанная культура. Гностические корни постсовременности. // Глобальное сообщество: картография постсовременного мира. / Московская школа геоэкономических и социальных исследований. Вып. 2. – М., 2002. С. 17-47.
[8] Робен Ж. Робен Ж. Понятие контринициации у Ю. Эволы и Р. Генона. // «Волшебная Гора». Т. IX. – М., 2004.
[9] Люкимсон П.Е. Моисей. -2-е изд. – М.: Молодая гвардия, 2013. Жизнь замечательных людей: сер. биогр.; вып. 1412. С. 63-64.
[10] От др.-греч. ἐσωτερικός – «внутренний».
[11] Под мистериальностью (от др.-греч. μυστήριον, «таинство, «тайное священнодействие») мы понимаем совокупность религиозно-мистических практик, обрядов и тайных культовых мероприятий, к участию в которых допускались лишь посвященные.
[12] Генон Р. Место атлантической традиции в Манвантаре. // Милый ангел. Т. I. М., 1990.
[13] Дугин А. Конспирология (наука о заговорах, секретных обществах и тайной войне). – М.: РОФ «Евразия», 2005. С.78-80.
[14] Там же.

Публикация на Тelegra.ph

Подпишитесь на наш телеграм-канал https://t.me/history_eco.

• Ключевые слова: А. Комогорцев,Матриархат как угроза,цивилизации,в творчестве А. и Б. Стругацких