Анатолий А. Клёсов. Откуда появились кельты?

Уже две тысячи лет племена и народы, объединяемые под названием кельты, привлекают внимание историков, лингвистов, политиков, националистов, и, соответственно, общую публику. Историков привлекают, в частности, вклад кельтов в материальное и культурное развитие Европы, лингвистов привлекает то, что кельты, по их понятиям, говорили на архаичном (или не обязательно архаичном) типе индо-европейского языка, относимом к середине 1-го тыс. до н.э. Политики и националисты разыгрывают «кельтскую карту», которая стала брендом и важным фактором в борьбе за политическую независимость под названием «кельтский сепаратизм».

О кельтах написана масса литературы, и, например, введение слов «кельтская цивилизация» в поисковую систему известного книжного магазина Amazom.com выдает 838 наименований книг. Два года назад их было на 130 книг меньше. Это в подавляющем большинстве то, что можно назвать recycling, пережевывание уже давно известного, или фантазии на тему кельтов. Нас это здесь не интересует. Нас интересуют вопросы, относящиеся к ДНК-генеалогии, а именно – кто такие были кельты и можно ли идентифицировать по ДНК их потомков, относились ли они «изначально» (как стали известны как «кельты») к одному роду, или это название собирательное, типа «советский народ», и если это изначально был род или племя с какой-либо доминирующей гаплогруппой, то откуда пришли, кто были их предки по Y-хромосоме, на каком языке они говорили – как предки, так и «кельты» к моменту их идентификации в исторической литературе. Это, видимо, наиболее четкая постановка вопроса, которую можно представить в данном контексте.

Кельты

Откуда появились кельты? Какой народ, а именно род, их породил? С каким предшествующим народом, родом, популяцией они генетически связаны? Откуда появился кельтский язык? Что это был за язык?

Ясно, что никакой народ не появляется ниоткуда, как и его язык. У кельтов должна была быть преобладающая гаплогруппа, или субклад, которые уходят вглубь времен на тысячелетия, и практически однозначно связывают гаплогруппами и языком с их соответствующей ветвью в системе ДНК-генеалогии, откуда практически однозначно появляется региональная привязка кельтов, или тех, кого этим именем стали называть классические авторы, и не исключено, что стали называть не их самих, а тех, кто понес дальше их имя уже столетия спустя после исходных, «настоящих» кельтов.

А кто могли быть это «исходные», «настоящие» кельты? Для связности и историчности изложения мы обязаны принять, что «исходные» кельты были первые зафиксированные носители галштатской культуры, кладбище которых было обнаружено у Галштатта, к юго-востоку от современного Зальцбурга в Австрии, и датировано примерно 700 лет до н.э. В последующие три-четыре столетия кельты распространились со скоростью лесного пожара в разные стороны, причем это распространение вряд ли было в основном физическим, скорее, это было распространением их индоевропейского языка, культуры, технологии. Это, в свою очередь, приводит к важному положению, что язык в те времена в Европе был не индоевропейским, иначе чему там распространяться в своей языковой среде. Так оно, конечно, и было, и о том, что язык в Европе в те времена был неиндоевропейский, свидетельствуют разные данные – и обилие неиндоевропейских языков в Европе в те времена и ранее, и, главное, вообще отсутствие данных, что в Европе в 2-м тысячелетии до н.э. были ИЕ языки, помимо ИЕ языков ранее изгнанных носителей гаплогруппы R1a, перенесших эти языки на Русскую равнину и далее в Анатолию-Митанни, Иран, Индию в середине 2-го тыс. до н.э.

Именно потому мы упомянули выше, что классические авторы могли уже называть кельтами не «исходных» кельтов, а тех, кто понес дальше их имя уже столетия спустя. Это уже по языку были кельты «приобретенные». Как будут показано ниже, в этом и заключена одна из многих путаниц в отношении происхождения кельтов и их языка. Историками берется индо-европейский язык, принесенный «приобретенными» кельтами, скажем, в Иберию, и провозглашается, что этот ИЕ язык там был с древнейших времен, и на нем говорили носители культуры колоколовидных кубков (ККК) за две тысячи лет до того.

Предметы культуры колоколовидных кубков.

Типичным примером такого подхода является недавняя книга «Кельты с Запада: пересмотр бронзового века и прибытие индо-европейцев в атлантическую Европу» (2013, Oxbow Books, 237 стр., редакторы Johm T. Koch, Barry Cunliffe), в которой признается, что в соответствии с установившимися взглядами атлантическая Европа в бронзовом веке была полностью неиндоевропейской, но утверждается, что кельтский язык появился именно там, и именно в бронзовом веке. Откуда он там появился, остается загадкой, но редакторы книги утверждают, что не из гальштаттской и латенской культуры центральной Европы железного века. Откуда и кто его принес – опять же в книге удел фантазий. Никаких данных к этому книга не предоставляет.

Итак, говоря о происхождении «первых» кельтов, отметим, что их языком был индоевропейский язык, который в те времена был характерен для гаплогруппы R1a, но не гаплогруппы R1b. В Европе, там, где вскоре «лесным пожаром» пошел распространяться кельтский язык, население в те времена относилось в значительной степени к гаплогруппе R1b, основной гаплогруппе ККК. Иначе говоря, время от примерно 7 до 4 века до н.э. – это время становления «кельтского» индоевропейского языка как лингва-франка Центральной Европы. Почему это произошло? Видимо, передовая металлургическая технология, изумительной красоты украшения, многие в традиционном скифском «зверином стиле», что опять наводит на мысль о гаплогруппе R1a первых кельтов.

Откуда у первых кельтов индоевропейский язык, и каков источник их гаплогруппы R1a? Самое простое и разумное объяснение сводится к тому, что первые кельты, носители гаплогруппы R1a, и которые, разумеется, говорили на ИЕ языке, прибыли миграционным путем с востока, с Русской равнины, в конце II тыс. или начале I тыс. до н.э. Кандидатами на это могут быть не менее десятка ветвей гаплогруппы R1a, как приведено ниже. Иначе говоря, кандидатов на первых «кельтов» в Европе, говорящих на ИЕ языках, было предостаточно. А далее – носители R1b перенимают язык, и несут его по Европе. При этом вытеснять или физически уничтожать тех, у кого язык переняли, вовсе не было обязательно. Тогда понятно, почему античные авторы упоминали скифов в связи с территорией заселения кельтов, и упоминали территории до Черного моря.

В связи с этим можно привести ссылку на книгу В.Е. Ерёменко «”Кельтская вуаль” и зарубинецкая культура. Опыт реконструкции этнополитических процессов III-I вв. до н.э. в Центральной и Восточной Европе» (СПб., 1997), и автореферат его кандидатской диссертации (Ерёменко В.Е. Процесс латенизации археологических общностей позднего предримского времени Восточной Европы и сложение зарубинецкой культуры. Автореферат канд. ист. наук. Л. 1990). По мнению автора, В. Ерёменко, некоторые находки поморской культуры, которая рядом исследователей рассматривается как праславянская, имеет аналоги в латене. Правда, автор рассматривает их как возможные свидетельства «контактов между поморским населением и кельтами», даже, видимо, и не предполагая, что поморы и могли оказаться теми самыми кельтами. Как отмечает В. Ерёменко, рассмотрение хронологии латенских древностей Закарпатской Украины и подробное изучение датированных аналогов закарпатским находкам, определение узких дат имеющихся комплексов позволяет заключить, что первые контакты с кельтским миром имели место в V-IV вв. до н.э., то есть не менее 200-300 лет спустя появления «начальных кельтов» в Гальштатте.

Интересно сообщение Плутарха, что римский разведчик, отправляясь в лагерь кимвров, учил кельтский язык и одевался по-кельтски (цит. по В. Ерёменко, афтореф. канд. дисс.). Поскольку происхождение кимвров так и остается неизвестным, и И.Л. Рожанский относит их к носителям гаплогруппы R1a, прибывшим с востока в Центральную Европу (Рожанский И.Л. Загадка кимвров. Опыт историко-генеалогического расследования. Вестник ДНК-генеалогии, т. 3, № 4, 2010, с. 545-594), то в происхождении кельтов опять виден «след R1a».

Таким образом, нами выдвинут вариант решения проблемы о происхождении индоевропейского языка первых кельтов гальштаттской археологической культуры, и механизма его распространения как лингва-франка Европы. Это совпало по времени с разрушением империи этрусков и становлением древнего Рима.

Есть ли еще какие подсказки в вопросе о происхождении первых кельтов? Сразу приходится откладывать в сторону все описания древних кельтов у классиков. Ни одно из них для этой цели не подходит, ни одно не касается происхождения кельтов или их языка.

Рассмотрим современные источники по кельтам, которые уже включают археологические и лингвистические данные. Поражает, насколько бедны лингвистические данные по кельтскому языку (или языкам). Все источники повторяют положение о индоевропейской природе кельтского языка, но либо совершенно голословно, либо на ходу упоминая сответствующие изоглоссы, либо безудержно фантазируют об источниках ИЕ корней в кельтском языке. В качестве примеров рассмотрим книги:

— Christian-J. Guyonvarc’h, Françoise Le Roux (1995). La civilisation celtique Payot, 285 pp.
— Теодор Моммзен (1909). История Рима. Издание 2010 г., Москва, «Вече», 383 стр.
— Jean-Louis Brunaux (2008). Les Gaulois, Les Belles Lettres, Paris; русское издание Жан-Луи Брюно. Галлы, Москва, «Вече», 2011, 399 стр.
— Nora Chadwick (1971). The Celts. London. The Folio Society, 317 pp.
— Гудзь-Марков, А.В. (2004). Индоевропейцы Евразии и славяне. Москва, «Вече», 231 стр.
— и несколько статей по лингвистике кельтов в академической печати.

Итак, что там о происхождении кельтов и их языка?

Кельты

В книге Гюйонварх и Леру имеется много критических замечаний, типа таких, что «кельтский язык – это ошибочный термин», что этноним кельты обозначает совокупность этносов (тогда как этнонимы галлы, бретонцы, галаты используются для обозначения разных народов). Что характерно, авторы честно пишут – «мы не знаем, на каком языке в Галлии говорили до кельтских языков». Многие другие авторы, не моргнув глазом, пишут о том, что в Европе «прокельты» тысячелетиями разговаривали на индоевропейских языках.

Цитаты (из книги Гюйонварха и Леру):

1. Кельты были частью захватчиков, двигавшихся последовательными волнами, особенно начиная со второго тысячелетия до нашей эры, и кельтский является для Западной Европы древнейшим языком, с которым можно соотнести определенный географический регион.
2. Кельтам должны были предшествовать «протокельты». Однако мы совершенно не представляем себе, как все происходило между пятым и четвертым тысячелетиями до н.э., в эпоху, единственные архивы которой – китайские, египетские или месопотамские.
3. Многие французские археологи все еще находят более удобным датировать появление кельтов в Галлии приблизительно 500 г. до н. э., что едва ли оставляет последним время, чтобы до III в. до н.э. достичь Пиренеев и Средиземного моря, не говоря уже о Британии и Ирландии. Лингвистические датировки, напротив, позволяют предположить, что кельты уже присутствовали в Европе с конца третьего тысячелетия до нашей эры.
4. По отношению ко всей совокупности индоевропейских исследований, кельтология побивает своеобразный (негативный) «рекорд», обусловленный как ничтожным числом специалистов (которые изначально выходили из других дисциплин: греческого языка во Франции и санскрита в Германии – ввиду того, что кельтские языки являются маргинальным предметом всего в нескольких университетах Западной Европы), так и крайней диалектной фрагментарностью современных кельтских языков.
5. Докельтский субстрат Западной Европы определим в лучшем случае и с величайшими предосторожностями лишь по отношению к топонимам. И каким был этот субстрат? Этого никто не скажет.
6. Изучение языковых слоев также много дает: без него мы не имели бы понятия о диффузии кельтских языков по всей Европе.
7. Один из самых фантастических домыслов принадлежит Полибию, который самым серьезным образом рассказывает, что мечи галлов, как только наносят удар, гнутся и перекручиваются, так что воин должен их выпрямлять. Это утверждение находится в абсолютном противоречии с удивительными способностями кельтских металлургов. Кажущаяся нам ошибочной информация попала в анналы потому, что в момент их составления никому не приходило в голову ее проверять. К примеру, в V в. до н.э. Геродот располагал истоки Дуная в краях кельтов, а Гекатей Милетский утверждал, что Марсель (Massalia) был основан в Лигурии. …Однако ни о каком уточнении не может быть и речи, поскольку в IV веке греки различали всего четыре варварских (то есть не говоривших по-гречески) народа: кельтов, скифов, персов и ливийцев.
8. Еще меньше греки придавали значения внутренним различиям, и современные ученые только тешат себя самообманом, пытаясь отыскать в греко-латинской терминологии разницу между Celtae, Galatae и Galli. Галаты – это греческое название галлов и не более того: они не обязательно обитали в Галатии в Малой Азии; а Galli – это латинское название галлов. Но и Celtae – это тоже галлы из Галлии.
9. Часто предпочитают говорить о «протокельтах», причем термин этот свидетельствует не столько о фактах, сколько о нехватке документации и издержках методологии. …Назначение этого термина волей-неволей приходится сузить, поскольку он предполагает некий процесс формирования, не подтвержденный никакими археологическими или лингвистическими данными. Доттен, скептический по натуре и мало склонный к оригинальным гипотезам, в своем учебнике прямо говорит о «кельтах бронзового века», а такой крупный археолог, как Анри Юбер, которому мы обязаны единственной попыткой синтеза в этой области, потратил впустую немало времени, стараясь отыскать в Галлии лингвистические или топонимические следы первого кельтского вторжения.
10. На смену погребальному сожжению, которое являлось характернейшим обрядом гальштаттской эпохи, пришло захоронение в земле, ставшее общепринятым в латенский период, хотя никаких изменений в этническом составе популяции этих эпох уловить нельзя. Однако Цезарь, говоря о великолепных погребальных обрядах галлов, не забывает упоминать о кострах, тогда как самые архаические ирландские тексты, возможно, под влиянием христианства, ни словом о них не намекают. Кельты принимали участие в распространении гальштаттской культуры и были ее носителями, они же были носителями латенской культуры. Но что прикажете обо всем этом думать и какие делать выводы, если, как это представляется очевидным, от бронзового века до Гальштатта и Ла Тене не произошло никаких изменений в составе населения?
11. Географию кельтского мира описать нетрудно, по крайней мере если касаться только общих вопросов. После периода предполагаемых индоевропейских вторжений главным центром экспансии стала Центральная Европа, особенно Богемия, – это происходило на стыке гальштаттской и латенской эпох. …Во всяком случае неоспоримые следы присутствия кельтов встречаются в Западной и Южной Польше, в Венгрии и на Балканах, где продвижение кельтов шло вдоль течения Дуная. Но основной областью их расселения от Гальштатта до конца Ла Тена стала Галлия как таковая от Ла-Манша до Средиземноморья, от Атлантики до Альп и Рейна, и, по утверждению Тита Ливия… именно оттуда хлынули волны завоевателей, затопившие Шварцвальд и Северную Италию.

Как бы то ни было, кельтское нашествие скоро достигло Пиренейского полуострова, Северной Италии, юга Франции, всех прирейнских регионов от Швейцарии до Нидерландов и, вероятно из Бельгии, – Британских островов, которым суждено было затем стать последним и единственным прибежищем кельтов. С другой стороны, греки и римляне донесли до нас свидетельства о кельтских вторжениях в Италию и на Балканы. Кельтский материал присутствует в Польше, Румынии, Югославии, Болгарии; кельтские следы находят вплоть до Одессы…

12. На стыках кельтского и германского миров невозможно с достаточной четкостью определить, где начинаются кельты и где кончаются германцы. И однако, если не принимать во внимание их древнего индоевропейского родства, лингвистического или культурного кельто-германского единства никогда не существовало.
13. Кельтские языки принадлежат к «итало-кельтской» группе индоевропейских языков; они разделяются на две ветви, у каждой из которых есть своя отличительная черта: индоевропейское огубленное заднеязычное (лабиовелярное) *kw- сводится к заднеязычному /X/ в гойдельских и к губному /p/ в бриттских. *ekwo-s (лат. equus) «лошадь» превратилось в ech в древнеирландском и в epo-s в галльском. Поэтому гойделы называются «Q-кельтами», а бритты и галлы – «P-кельтами». Но истинная классификация – морфологическая. Она является также хронологической, поскольку противопоставляет кельтские островные языки, известные с конца античности (новые кельтские языки), и кельтские континентальные, исчезнувшие до начала средневековья.
14. Вот краткое определение индоевропейского языка из книги Жана Одри (Jean Haudry, L’indo-européen, Paris, 1980, p. 3): Это не зафиксированный в источниках язык, существование которого нужно постулировать, чтобы объяснить многочисленные и точные соответствия, которые отмечают в бoльшей части языков Европы и во многих языках Азии.
15. Непоправимая слабость, или, скорее, ненормально малая роль кельтских языков в большей части, если не во всех работах по индоевропеистике – это факт, который нужно подчеркнуть в начале обзора этого вопроса. Не говоря уже о том, что кельтологов, специализирующихся на древних языках, и занимающих место в университете, можно пересчитать на пальцах одной руки, по крайней мере во Франции, и трудно сказать, что их исследования окружены уважением и поддерживаются.
16. Островные языки хронологически противопоставлены континентальному кельтскому, чаще называемому галльским ради упрощения терминологии. Но противопоставление это не является морфологическим или даже географическим: галльский входит в бриттскую группу. Это противопоставление хронологическое: таким образом, согласимся называть выше упомянутый язык древним кельтским. На самом деле речь идет о языке или группе языков, на которых говорили не только в Галлии, но и в других местностях Европы, населенных кельтами. Название «галльский» указывает лишь на область, где этот язык сохранился лучше и продержался дольше. На самом деле нужно будет говорить о кельтском. Итак, на кельтском говорили также в Бельгии, Швейцарии и Рейнской области, где германские народы, например, тревиры, были очевидно кельтизированы; в Цизальпинской Галлии, где латынь окончательно водворилась лишь в I в. нашей эры; в Испании, Центральной Европе, на побережье Черного моря и в Малой Азии. Кельтиберский в Испании, галатский в Малой Азии, в той мере, в какой они определимы по оставшимся от них скудным следам, являются кельтскими континентальными языками, и, как представляется, они не очень отличались от кельтского, на котором говорили в бельгийской Галлии или среди гельветов.
17. Непосредственные документы, все без исключения эпиграфические (нет ни одного кельтского текста, аналогичного текстам классических писателей, который бы передавался с помощью письменной традиции до раннего средневековья), состоят из коротких надписей (всего их около трехсот), по большей части надгробных, а иногда посвятительных, открытых между Северной Италией, Южной Францией и Испанией, где классическое влияние обусловило происхождение письменности на основе греческого, латинского, иберийского или лепонтийского (этрусского) алфавитов. Открытие галльской надписи в Бельгии или в Западной или Южной Германии было бы значительным филологическим событием, на которое не стоит очень уж надеяться.
18. Список кельтских языков: гойдельские – ирландский; шотландский гэльский; мэнкский (угасший в первой половине XX в.); бриттские – галльский или древний кельтски (угасший к V в. нашей эры); валлийский; корнский (угасший к концу XVIII в.); бретонский.

Столь большое количество цитат здесь приведено для создания определенной «загрунтовки холста», на который теперь можно накладывать соображения, диктуемые ДНК-генеалогией. Пройдемся по некоторым цитатам выше.

1. Речь в цитате фактически идет о том, что индоевропейский, кельтский язык появился в Европе не ранее начала 1-го тыс. до н.э. Это согласуется с тем нашим предположением, что этот язык был принесен в Европу мигрантами гаплогруппы R1a, говорящими на ИЕ языках. Это и было перезаселение Европы носителями R1a и возвращение в Европу индоевропейских языков.
2. Кельтам должны были предшествовать «протокельты». Этому положению можно придать двоякое толкование. Если речь идет об «исходных» кельтах, носителях R1a, прибывших с востока, то «протокельты» – это фактически праславяне, или другие ноcители R1a, как скифы. Если речь идет о «вторичных» кельтах, которые понесли ИЕ язык по Европе, то это, в основном, носители гаплогруппы R1b, и «протокельты» – это потомки культуры колоколовидных кубков, прибывших на Пиренеи и далее на континент начиная с 4800 лет назад, с начала 3-го тыс. до н.э. Когда авторы пишут: «Однако мы совершенно не представляем себе, как все происходило между пятым и четвертым тысячелетиями до н.э.», то есть 7-6 тысяч лет назад, то ДНК-генеалогия дает вполне ясный ответ: этнический и родовой (гаплогруппный) ландшафт в Европе был совершенно другой, носителей R1b в Европе не было, они в это время были на Русской равнине и на Кавказе, постепенно продвигаясь к Анатолии и к территории будущих шумеров, а в Европе обитали, в частности (и, наверное, в особенности) носители гаплогрупп R1a, I1, I2, G, которых через две тысячи лет вытеснят или уничтожат прибывшие носители гаплогруппы R1b, которые и станут «кельтами» на Британских островах в конце старой эры и в начале новой эры. Это их язык, на Британских островах, потом назовут «кельтскими языками» (см. п. 18 выше).
3. Лингвистические датировки, напротив, позволяют предположить, что кельты уже присутствовали в Европе с конца третьего тысячелетия до нашей эры. Поскольку речь идет определенно о индоевропейских языках, то под «кельтами» здесь следует принимать носителей R1a в Европе. И тогда, естественно, 4500-4000 лет назад «кельты» как R1a проживали на Русской равнине, были ариями, и уже направлялись в этом качестве на юг, на Кавказ, в Анатолию, Митанни и далее на Аравийский полуостров, на юго-восток, чтобы стать авестийскими ариями, на восток, создавать андроновскую культуру, синташтинскую, и далее перейти в Индостан. Ясно, что «лингвистические датировки» здесь просто не могут относиться к неиндоевропейским языкам Европы, поскольку они не были «кельтскими».
4. Этот пункт касается «диффузии кельтских языков по всей Европе». Действительно, исключительно быстрое распространение кельтов по Европе связано, скорее, с быстрой диффузией языков, чем с физической миграцией людей, говоривших на чужих языках, которая вряд ли была бы мирной.
5. …Потратил впустую немало времени, стараясь отыскать в Галлии лингвистические или топонимические следы первого кельтского вторжения. См. п. 6. Не было кельтского «вторжения», если не считать за таковое прибытие носителей гаплогруппы R1a с востока как «исходных» кельтов. Распространение кельтского языка, культуры, технологии во второй половине 1-го тыс. было вполне мирным и эффективным. Видимо, созрели соответствующие культурно-экономические предпосылки для переходы Европы на индо-европейские языки.
6. На смену погребальному сожжению, которое являлось характернейшим обрядом гальштаттской эпохи, пришло захоронение в земле, ставшее общепринятым в латенский период, хотя никаких изменений в этническом составе популяции этих эпох уловить нельзя. Не исключено, что это было прямым следствием перехода культурных признаков от R1a, «исходных кельтов» Гальштатта, к R1b, «приобретенных» кельтов. Как известно, праславяне сжигали покойников на протяжении нескольких тысяч лет.
7. …Противопоставляет кельтские островные языки, известные с конца античности (новые кельтские языки), и кельтские континентальные, исчезнувшие до начала средневековья. Поскольку кельтскими языками сейчас считают именно островные, основные выводы об их структуре и закономерностях сложения лингвисты относят именно к ним. Кельтские континентальные, как следует из данного пункта, и, которые, возможно, и были наиболее близки праславянским, исчезли.

В книге Теодора Моммзена (1909) «История Рима», принесшей автору Нобелевскую премию, кельты почти не упоминаются. Сообщается, что в 4-м веке до н.э. на Апеннинском полуострове появляется могущественное племя кельтов, которые принадлежали к «индоевропейскому племени», что «в незапамятные времена они заняли пространство теперешней Франции», и дальше описано, как галлы заняли Рим, повторяя описание Плутарха. Это, собственно, и всё у Моммзена про кельтов. Про их происхождение и более подробно про язык у Моммзена ничего нет.

В книге Ж.-Л. Брюно «Галлы» про происхождение и язык древних кельтов тоже ничего нет. Сообщается, что галлы были частью кельтов, что кимвры и тевтоны носили галльские имена. Автор отмечает, что в галльской истории необычайно трудно найти отправную точку, как и почти невозможно определить время ее завершения. Еще деталь – как пишет автор, кельты были известны другим народам по крайней мере с 5-го века до н.э., а народ под именем «галлы» появляется лишь в 3-м веке. Автор пишет, что «нет сомнений в том, что когда-то существовал древний народ – индоевропейцы, расселившиеся по всей Европе и Западной Азии, и определенно из их среды вышли кельты». Это, конечно, несколько наивное заявление, так как не было народа «индоевропейцы», но был индоевропейский язык. Поскольку это и были в древности носители гаплогруппы R1a, то автор, возможно, ненамеренно относит предков кельтов к гаплогруппе R1a.

Несколько слов о «кельтах на Британских островах». Это в значительной степени мистика, и это объясняет, почему занятие кельтской историей и языками столь непопулярно на Западе, о чем свидетельствуют несколько цитат выше. Похоже, что кельтов на Британских островах вообще не было, как и не было их языка, и вся эта история об островных кельтах имеет сугубо политическое значение. Обычный «аргумент» – как не было кельтов, ведь есть же кельтские языки? – в принципе не работает. Нет на островах кельтских языков как таковых. Термин «кельтские языки» – искусственный, введенный только в конце 17-го – начале 18-го века. Уэльский лингвист Эдвард Ллуйд обратил внимание на сходства, присущие языкам, на которых говорят в Ирландии, Шотландии, Уэльсе, Корнуолле и Бретани. Он назвал эти языки «кельтскими» — и это название вошло в линвистику, и затем в повседневный язык. Поэтому слово «кельтские языки» просто по определению относится к островным языкам.

Графство Камбрия, герб

Но мистика кельтов на Британских островах далеко не сводится к искусственному введению понятия «кельтские языки». Ведущие кельтологи Островов уже сами пришли к фактическому согласию, что кельтов как таковых на Островах не было, и Ирландию они не оккупировали, как и остальные части островов. Археология Островов не находит никаких следов вторжения или прибытия кельтов в 1-м тыс. до н.э., в том числе после 700-400 лет до н.э. Все находки, в том числе наконечники стрел, копья, круглые каменные сооружения, приписываемые кельтам – все они датируются бронзовым веком, задолго до предположительного прибытия кельтов.

Книга Норы Чадвик «Кельты», опубликованная 40 лет назад, представляет замечательное чтение по истории Европы 1-го тыс. до н.э. и 1-го тыс. н.э., но тоже мало что говорит о происхождении кельтов и их языка. Фактически те же общие фразы об индоевропейском языке кельтов, о переходе погребального ритуала кельтов от захоронений культуры погребальных полей (1300-750 гг. до н.э.), а именно захоронению остатков трупосожжений в глиняных сосудах к кремации с лошадьми, оружием, повозками, а также захоронения в деревянных гробах. Некоторые археологи трактуют это как перенос погребальных обычаев с востока, в частности, из причерноморских степей.

Чадвик опять возвращается к вопросу, обсужденному нами выше – что распространение кельтов по Европе далеко не обязательно было связано с вторжениями или миграцией. В остальном в книге интересное, увлекательное изложение о жизни галлов и кельтов, но ничего нового об их возможном происхождении.

В книге А.В. Гудзь-Маркова «Индоевропейцы Евразии и славяне» о кельтах говорится в главах «Гальштат Европы. Общий обзор культур Европы первой половины 1 тыс. до н.э.» и «Эпоха латена в Европе. Экспансия кельтов». Есть ли там что-либо о происхождении кельтов на Русской равнине и их миграции в австрийские Альпы, и о их языке?

Сразу привлекает внимание типичное заблуждение, столь свойственное историкам, не знакомым с картиной индоевропейских языков в Европе начала 1-го тыс. до н.э. Картина проста – их там вообще не было. Европа II тыс. и первой половины I тыс. до н.э. вообще не говорила на ИЕ языках, на них говорили только носители гаплогруппы R1a на Русской равнине, и те ветви гаплогруппы R1a, которые стали перемещаться в Европу. Потому-то кельтские языки, бывшие языками гаплогруппы R1a, столько быстро стали распространяться по Европе, в неиндоевропейской языковой среде. Но это было уже после 7-6 века до н.э.

Что же пишет А. Гудзь-Марков? Говоря о первой половине I тыс. до н.э., он сообщает, что «перемещения иранских кочевников (киммерийцы, скифы) на юге восточной Европы вызвали в центре и отчасти на западе Европы своего рода новый курганный ренессанс. Многие индоевропейские группы населения во Франции, Германии и отчасти в центре Европы отошли от традиций эпохи полей погребений и вернулись к обычаям времен господства культуры курганных погребений 15-14 вв. до н.э. Захоронения раннего Гальштата (8-й в. до н.э.) изобилуют предметами конской сбруи, прототипы которых находятся в степях юга России 10-8 вв. до н.э.». Но дело в том, что не было никаких «многих индоевропейских групп населения во Франции, центре Европы» и т.д. Если и были, то это были именно недавно прибывшие носители R1a, индоевропейцы по языку, и это были их древние обычаи захоронения, что они и делали. Никакого перенимания обычаев захоронения центральноевропейцами (в основном, носители гаплогруппы R1b) не было, обычаи захоронения слишком консервативны, чтобы их так сразу перенимать.

То есть фактически А. Гудзь-Марков пишет о том, что в Центральную Европу в начале 1-го тысячелетия стали прибывать носители гаплогруппы R1a, о чем и свидетельствует ДНК-генеалогия. Они продолжили проводить захоронения так, как всегда проводили на Русской равнине, продолжили обычаи класть в могилы предметы конской сбруи, как и делали в степях юга России их сородичи по гаплогруппе R1a. Это не наблюдалось в захоронениях раннего Гальштата, начиная с 8-го века до н.э. А. Гудзь-Марков остановился прямо у порога вывода о том, что «начальными» кельтами Гальштата и были мигранты с Русской равнины.

И дальше он же пишет, что «около 6 в. до н.э. отдельные, значительные по численности отряды скифов проходили на западе до Франции, на севере до басейна Одера и Вислы, оставляя клады вещей знаменитого «звериного стиля» степного иранского мира 1-го тыс. до н.э.». Естественно, «иранский мир» здесь не имеет никакого отношения к Ирану, это – арийский мир, речь о носителях языков иранской группы, арийских языков. Таким образом, это еще более усиливает положение, что «первичные» кельты – это носители гаплогруппы R1a c Русской равнины. И далее А. Гудзь-Марков пишет, что «центральным мотивом гальштатского орнамента выступает классический индоевропейский геометрический элемент. А формы керамической посуды гальштатской эпохи основываются на лужицких традициях 13-8 вв. до н.э. эпохи полей погребений». Опять речь о индоиндоевропейских элементах R1a в неиндоевропейском мире, которому таковым в Европе осталось быть уже недолго. С середины I тыс. до н.э. начнется безудержное распространение индоевропейского языка по Европе, которое начнется в Центральной Европе (Гальштат – одно из центральных мест начала его распространения), захлестнет гальскую Францию, Апеннины, Иберию, и пойдет на Британские острова – опять не как вторжение мигрантов, а как диффузия языка и культуры.

Во многих местах шло постепенное вытеснение носителей R1a носителями R1b, то есть пришлые арии вытеснялись местными эрбинами. Как следствие этого, опять происходил откат к традиционному обряду захоронения, и трупосожжение ариев заменялось трупоположением эрбинами.

Как пишет А. Гудзь-Марков, «эпоха Гальштата представляется временем дальнейшей, и во многом окончательной кристаллизации отдельных индоевропейских общностей Европы и Азии». Эта фраза представляется слишком уклончивой, чтобы быть информативной. Картина на самом деле представляется другой – эпоха Гальштата представляется временем начала бурной индоевропеизации Европы, ставшей окончательной. Это было положено расселением носителей гаплогруппы R1a в Европе, начиная с начала I тыс. до н.э.

Рассмотрим три взятых почти наугад статьи по лингвистике кельских языков: одна – французского автора Patrice Brun, L’origine des Celtes. Communautės linguistiques et rėseaux sociaux, из сборника Celtes et Gaulois, l’Archeologie face a l’Histoire, 2: la Prehistoire des Celtes, Centre archeologique europeen, 2006, p. 29-44; другая – автора уэльского, John Koch (Сentre for Advanced Welsh and Celtic Studies, University of Wales), под названием «A case for Tartessian as a Celtic language» (Acta Palaeohispanica X, Palaeohispanica 9 (2009) pp. 339-351), и статья C. Gibson and D.S. Wodtko «The background of the Celtic languages: theories from archaeology and linguistics» из того же Сentre for Advanced Welsh and Celtic Studies, University of Wales, опубликованная в 2010 году. Я полагал, что столь недавние статьи и из таких специализированных центров по изучению кельтов дадут хорошее представление об уровне лингвистики кельтских языков.

Первая статья меня, признаться, разочаровала с самого начала. В статье «предполагается» (данных нет), что семья кельтских языков возникла в III тыс. до н.э., то есть около 5 тысяч лет назад, «на субстрате культуры колоколовидных кубков». На протяжении всей статьи говорится о «новых социальных сетях взаимодействия путем содружеств и обменов, которые и сохранили кельские языки на протяжении этих пяти тысяч лет». Никаких доказательств в статье не приводится. Опять цитируется Геродот, Полибий и другие историки античности.

Во второй статье автор исходит из положения, что если кельтские языки распространялись от культур Гальштата и Ла Тене, то эти языки в Иберии будут отличаться от таковых на Британских островах. Альтернативное предположение по мнению автора – что кельтские языки возникли впервые в Западной Европе, на Атлантике. Автор – сторонник второй гипотезы (он же – редактор книги, цитированной выше, в которой он упирает на свою гипотезу). Он идет дальше и предполагает, что тартессианский язык (мертвый палеоиспанский язык, родственный иберийскому) был индоевропейским, и конкретно кельтским языком. С другой стороны, он допускает альтернативную возможность, что тартессианский был неиндоевропейским языком, и мог включать элементы приобретенного кельтского языка. Примеры, даваемые автором, относятся к периоду между 625 и 545 гг. до н.э.

Третья статья, «The background of the Celtic languages: theories from archaeology and linguistics», предполагает, что в результате экспансии кельтских языков они вытеснили другие языки, индоевропейские или нет. Это опять показывает, что автор не совсем представляет себе языковый ландшафт Европы в ходе распространения кельских языков. Нет никаких свидетельств, что там были другие ИЕ языки, которые бы кельтский вытеснил. Показательно, что автор приводит ссылку на работу Mac Eoin (2007), который утверждает, что кельтскому языку в Европе предшествовали только неиндоевропейские языки. Тем не менее, автор постоянно возвращается к культуре колоколовидных кубков как возможному предшественнику кельтских языков, упоминая, тем не менее, что еще Pokorny (1936) рассматривал этот вариант и отверг его.

Подводим наше рассмотрение к концу. Трудно отрицать возможность того, что «первичные» кельты – это носители гаплогруппы R1a, прибывшие с востока. В качестве вариантов племен, или ветвей гаплогруппы R1a, продвинувшиеся на запад, в Европу в 1-м тыс. до н.э., можно привести следующие (Rozhanskii & Klyosov, Advances in Anthropology, 2012) (в колонке справа указано время возникновения или начала экспансии ветви, лет до н.э.):

Z280 Северо-Евразийская ветвь-1 1600±400

Z280 Центрально-евразийская ветвь-2 1500±500

M458 Центрально-Европейская ветвь 1100±300

M458 Центрально-Европейская ветвь-1 900±400

M458 Центрально-Европейская ветвь-2 900±400

M458-L260 Западно-славянская ветвь 700±300

Z280-L365, Северо-Европейская ветвь 600±350

Z280-P278.2, Западно-Карпатская ветвь 600±300

Z280, Восточно-Карпатская ветвь 600±300

Z280, Балто-Карпатская ветвь-1 550±300

Z280-L366, Центрально-Евразийская ветвь-3    500±350

Z280-Z92, Северо-Евразийская ветвь-2 350±300

Z280, Западно-Евразийская ветвь-1 300±300

Следующий шаг в разработке данной гипотезы заключался бы во внимательном рассмотрении археологии кельтов, с одной стороны, и указанных ветвей гаплогруппы R1a, и в идентификации общих «артефактов».

Подводя итоги, выдвинутая гипотеза имеет многослойные основания, что носители гаплогруппы R1a фактически праславяне, или, во всяком случае, их братья, преобразовали не только восток во II тыс. до н.э., выступая как арии (Индия, Иран, Средняя Азия, Ближний Восток, северный Китай), но и не менее (возможно, и более) кардинально преобразовали и запад, выступая как исходные кельты (западная и центральная Европа), принеся туда в I тыс. до н.э. свой язык и свою культуру. В этом смысле запад и центр Европы – культурный продукт праславянской Русской равнины.

Источник