Дэвид Армстронг. Интеллектуальное смирение перед лицом неопознанного: Чему теология может научиться у возрождения уфологии

В настоящее время мы переживаем нечто вроде уфологического ренессанса. Это не единственное подобное культурное возрождение и вновь обретенная популярность ранее подавляемой субкультуры: сейчас, как ни в какой другой период истории, интерес к инопланетянам, паранормальному, оккультному, психоделическому и анимистическим, панпсихическим или идеалистическим онтологическим парадигмам получает все большее распространение.

Иногда эти темы получают широкое освещение и защиту в качестве законных объектов исследования, как, например, журналист Лесли Кин, написавший книги об НЛО и загробной жизни. Такие фильмы, как “Боб Лазар и зона 51” Джереми Корбела (2018), “Феномен” Джеймса Фокса (2020), а теперь и предстоящий документальный минисериал “НЛО” Джей Джей Абрамса (2021), выходящий на канале SHOWTIME, находят широкое распространение на сайтах потокового вещания.

Рассел Брэнд в своем подкасте Under the Skin говорит об уфологии с той же серьезностью, с которой он говорит о сознании, разуме и Боге как о пути к постижению истин недуальности. Но из всех этих тем только уфология недавно получила дозу общественной легитимации, которая сама по себе является такой же поп-культурой, как любой фильм или телевизионное шоу, и контуры которой бросают конкретный вызов христианской теологии.

Давайте задумаемся на секунду: НЛО реальны. Чем бы они ни были, их истинность больше не оспаривается. После десятилетий правительственной травли уфологического сообщества и социальной маргинализации людей, интересующихся неопознанными летающими объектами или воздушными явлениями (НЛО или НВЯ, в зависимости от терминологии), Пентагон теперь признает, что НЛО существуют. В подавляющем большинстве случаев, признает правительство, это не мы, это вряд ли кто-то из живущих на земле, и у нас нет никакого представления о том, что это такое.

Правительство лжет, часто и иногда довольно хорошо, и поэтому вполне возможно, что публичный отчет о НЛО, представленный Пентагоном Конгрессу в конце июня, который вызвал всевозможные опасения по поводу национальной безопасности, скрывает более сложную игру в заблуждение. НЛО/НВЯ (UAP) могут быть реальными, и они вполне могут не представлять собой ничего особенно странного или потустороннего. Но с тактической точки зрения, ни один из имеющихся земных вариантов не выглядит особенно убедительным в данном случае.

Если НЛО являются американской технологией, то не очевидно, что Пентагон выиграет, признав их существование там, где раньше они с удовольствием скрывали его путем прямого отрицания.

Если бы это были мы, у нас были бы все основания продолжать отрицать это; если бы это были Россия или Китай, у нас были бы основания обвинить их в использовании того, что фактически является супероружием. Но более того, кажется очевидным, что если Соединенные Штаты, которые тратят на свои вооруженные силы больше, чем любая другая страна в мире, не создали эти корабли, то и два их самых больших соперника тоже на это не способны.

Среди уфологов существуют две основные альтернативные версии. Первая – это экзо- или астробиологическая интерпретация: НЛО/UAP – это технология, разработанная и управляемая внеземным разумом, с другой планеты или звезды – если только мы не имеем дело с существами, развитыми намного дальше, чем наше самое смелое воображение, то с другой планеты или звезды в пределах Млечного пути.

Даже при самом скупом математическом пессимизме такая интерпретация кажется вероятной, исходя из того, что мы знаем об экзопланетах и условиях, необходимых для развития жизни, подобной земной. По самым скромным оценкам, в Млечном Пути насчитывается около 100 миллиардов звезд и на их орбитах вращается около 300 миллионов экзопланет, находящихся в пригодной для жизни зоне своей звезды.

Допустим, ради аргументации – опять же, склоняясь к пессимизму – что на 1/10 части из них есть жизнь: 30 миллионов экзопланет являются биосферами. Еще 1/10 часть этих планет, на которых есть жизнь, становятся носителями сложной многоклеточной жизни, эволюционирующей в нечто похожее на растения: 3 миллиона миров. На 1/10 части из них также развивается животная жизнь: 300 000. В 1/10 части из них развиваются существа с интеллектом, более или менее похожим на наш собственный: 30,000.

Допустим, опять же ради аргументации, что только 1/10 часть этих планет пережила массовое вымирание и продолжает жить после этого: 3,000. из них продвинулись до нашей точки на шкале Кардашева – теоретической метрике технологического прогресса инопланетных видов, основанной на их способности собирать всю доступную энергию своей планеты, звезды и галактики.

В настоящее время мы находимся на уровне .6 по шкале Кардашева и способны на относительно небольшое количество энергии, используемой на всей планете, и тем более на устойчивое использование энергии: 300 других миров находятся рядом с нами.

Допустим, что 1/10 часть из них пройдет весь путь до полноценной цивилизации типа I без какой-либо катастрофы: 30 цивилизаций в нашей галактике в настоящее время функционируют за пределами нашего калибра и вполне могут участвовать в межпланетных путешествиях. И допустим, что только 1/10 часть из них продвинулась на одну ступень дальше, до цивилизации типа II, способной собирать полную энергию своей местной звезды: 3 инопланетные цивилизации, в таком случае, странствуют по галактике в качестве межзвездных исследователей, эмиссаров и (мы с содроганием думаем) завоевателей.

Профессор Гарвардского университета, астрофизик Авраам (Ави) Леб

Опять же, мои расчеты намеренно предполагают наихудший сценарий: большинство людей, занимающихся официальным поиском внеземного разума (SETI) или нынешним проектом “Галилео”, возглавляемым астрофизиком из Гарварда Ави Лебом, который считает, что межзвездный объект Оумуамуа в 2017 году был космическим кораблем пришельцев, склонны к более либеральным оценкам.

И это без учета триллионов галактик, которые, как мы знаем, существуют только в нашей наблюдаемой Вселенной – только то, что мы можем видеть – некоторые из которых старше, больше, моложе и меньше нашей собственной, и имеют все свои собственные метрики и возможности для жизни. И она не учитывает жизнь, кроме той, которую мы знаем: вода и органическая жизнь на основе углерода; что существует за пределами нашей метрики, остается только догадываться. С научно обоснованной точки зрения на статистику, влияющую на распространение жизни в космосе, кажется практически невозможным, что мы одни, и это дает готового кандидата для объяснения технологии, которую мы не можем объяснить.

Но астробиологическое объяснение – не единственное шоу в городе для уфологического сообщества: существует также паранормальная интерпретация, которая рассматривает НЛО/UAP как события или объекты измененных состояний сознания наряду с другими “паранормальными” или “сверхъестественными” переживаниями.

Учитывая то, как встречи с НЛО часто влияют на тех, кто был объектом наблюдения или пациентом заявленных, утверждаемых или предполагаемых похищений – без абсолютного доверия ко всем подобным рассказам – аргумент здесь состоит в том, что НЛО являются проявлениями сознательных, психических, духовных, ноэтических и т.д. существ или сил, а не технологических кораблей, пилотируемых маленькими зелеными человечками. НЛО/НВП, при таком прочтении, идут рука об руку с опытом близкой смерти, спиритизмом, экстрасенсорным восприятием, психоделией и оккультизмом.

Основное преимущество такого прочтения заключается, конечно, в том, что уфология как субкультура выросла как космическое воплощение более старых тенденций в западной эзотерике.

Паранормальное прочтение на самом деле является более старым, а экзо- или астробиологическая интерпретация – это научное уменьшение, сбрившее паранормальные, оккультные и духовные аспекты опыта UAP.

Достаточно почитать, скажем, Эдгара Кейси вместе с Эрихом фон Дэникеном, чтобы увидеть, что от оккультистов конца 19-го и начала 20-го века к толпе теоретиков “древних астронавтов” середины-конца 20-го века, наиболее популярно представленных сегодня Ancient Aliens, пришел скорее “научный”, чем духовный редукционизм в отношении таких явлений.

Оккультное происхождение уфологии наиболее отчетливо проявляется в эпифаническом характере сообщений о встречах и религиозном по своей сути качестве веры в потусторонние существа, которые сформировали прошлое человечества и продолжают играть, как мы надеемся, благотворную роль в его настоящем и будущем.

Концепция инопланетных гостей изгибает многие наши научные представления и релятивизирует наши понятия “науки”, с одной стороны, и “религии” или “мистики” – с другой; на самом деле, экзо- или астробиологический взгляд на уфологию и ее паранормальная интерпретация не исключают, а дополняют друг друга. Ключевым здесь является классический канон Артура Кларка о взаимоотношениях науки и магии: как магия – это просто наука, которую человек считает непонятной, так и боги – это просто существа, чье космическое превосходство над человеком ставит их вне пределов его понимания.

При всей интеллектуальной лени и откровенно проклятых утверждениях, которые делает толпа “Древних пришельцев” – а их немало – они правы в том, что эффективная разница между достаточно развитым инопланетным видом из другой части вселенной и расой богов, использующих магию, была бы потеряна для древних людей, и, по правде говоря, она также должна быть потеряна для нас сегодня; только эпистемическое высокомерие стоит за редукционистским описанием любого явления.

Теоретически, богов можно было бы понять: их можно было бы описать, расположить в иерархии бытия, исследовать их “биологию” (или ее аналог) и “психологию” и т.д.; только Бог, как бесконечное основание и telos самого существования, естественно, невыразим. Но чтобы познать богов таким образом, требуется своего рода восхождение на их уровень, на который мы можем претендовать, но не имеем возможности.

“Неодруид” Джон Майкл Грир

Аналогичным образом, паранормальные рассказы о встречах с НЛО или инопланетными существами, которые больше склоняются в сторону земной жути – я имею в виду, скажем, аргумент Джона Майкла Грира о том, что НЛО – это просто феи под новой личиной в его гримуаре “Монстры” – только проблематизируют астробиологическое объяснение, если мы с самого начала предполагаем материалистическую онтологию, в которой биологические существа из другого мира, как и мы, были бы всего лишь органическими машинами без духовного или психического измерения.

Для метафизического идеалиста или панпсихиста идея о том, что человек может встретить внеземное существо во время психоделического путешествия, не является особенно проблематичной: если люди могут отправляться в экспедиции в область измененных состояний сознания, то насколько больше могут существа с потенциально развитыми умственными способностями?

Зачем нам проецировать навязчивое раздвоение духовного и научного, религиозного и технологического в нашей культуре на цивилизации, которые теоретически намного умнее нас?

Конечно, существует большая вероятность того, что НЛО/ПНВ не являются систематическим набором явлений, допускающим единственное объяснение: если Вселенная достаточно велика для инопланетных существ, она также кажется достаточно большой для фей, и для правительственного введения в заблуждение, и так далее.

Это реальный момент, который современное богословие должно вынести из уфологии, независимо от того, что окажется правдой об НЛО/НВП, будь то инопланетяне, земные духи, люди из будущего, правительственные беспилотники, пятна на стекле или что-либо еще: насколько большой мы готовы позволить быть вселенной Божьего творения?

Когда мы занимаемся богословием, в какой степени мы навязываем явлениям наши прежние ожидания о том, какой должна быть реальность, и в какой степени мы взаимодействуем с реальностью из места интеллектуального смирения и эпистемической открытости?

Из этих двух ориентаций, наша встреча с Богом – опять же, невыразимо превосходящим все наши концептуальные категории и неоднократно иконоборческим по отношению к нашим ожиданиям и предположениям – теоретически должна оставить нас во второй позиции по отношению ко всему, чему Бог дает бытие и жизнь.

Первая позиция, напротив, постоянно приводит нас в положение скомпрометированного интеллектуального и морального авторитета, что делает христианство излишне скандальным в глазах мира.

Древние евреи и христиане имели дело с тектоническими сдвигами в космологии в древней тенденции отхода от ближневосточной модели плоской земли, покрытой куполом, к птолемеевскому космосу; ранние современные евреи, христиане и мусульмане испытали то же самое с революцией Коперника, как и более поздние современные люди с ньютоновской физикой и ее проблематизацией Хабблом, Леметром, Эйнштейном и Бором.

Современные христиане, вполне возможно, живут на пороге еще одного радикального пересмотра наших парадигматических предположений. Это изменение требует от нас не доверчивости, а внутренней пустоты, готовности принять от Бога все, что Бог имеет для нас.

Автор: Дэвид Армстронг – представитель восточного христианства.

Источник

• Ключевые слова: Интеллектуальное смирение,перед лицом неопознанного,чему теология может научиться,у возрождения уфологии,Дэвид Армстронг