С.Ю. Соловьев. Степан Разин и его война в иностранных источниках

Предисловие History.eco

Восстание Степана Разина 1670-71 гг. широко освещалось в иностранных источниках XVII века. Все эти сведения, не публиковавшиеся на современном русском языке вплоть до конца 1960 – начала 1970-х гг., были собраны доктором исторических наук Аркадием Георгиевичем Маньковым в сборнике «Иностранные известия о восстании Степана Разина» (Ленинград, «Наука», 1975). В сборник (в оригинале и переводах с английского, латыни, французского, немецкого и голландского) вошли:

– брошюра, написанная английским торговым агентом и выпущенная в Лондоне в 1671 году;

– фрагменты западноевропейских газет и хроник начала 1670-х годов;

– рукописные материалы Посольского приказа;

– посвященная Степану Разину «Виттенбергская диссертация» Иоганна Юстуса Марция (1674), ученого из Тюрингии;

– записки немецкого путешественника и натуралиста Энгельберта Кемпфера, посвящённые персидскому походу Разина.

Согласно этим источникам, многие из которых цитируются в статье, реальная картина «крестьянской войны» весьма далека от той, которая фигурирует в учебниках истории.

***

Степан Разин родился в 1630 году. Этот год выведен из сочинения нидерландского путешественника Яна Стрейса, который несколько раз имел встречи с Разиным и сообщал, что в 1670 году ему было 40 лет.

Позже Ян Стрейс написал книгу о Разине, которая выдержала несколько переизданий в Нидерландах.

Однозначно известно, что родился Разин на Дону, но точное место рождения не установлено. По одной из версий (в определённой степени являющейся доминирующей) местом его рождения является станица Зимовейская (Зимовейская-на-Дону; ныне станица Пугачёвская Котельниковского района Волгоградской области, она же родина Емельяна Пугачёва).

Впервые об этом сообщил А. И. Ригельман в 1778 году. Весной 1670 года Степан Разин организовал поход на Волгу, имевший характер открытого восстания. Он рассылал «прелестные» (прельстительные) письма, в которых призывал на свою сторону всех ищущих воли и желающих служить ему.

Он не намеревался (по крайней мере, на словах) свергать царя, однако объявил себя врагом всей официальной администрации — воевод, дьяков, представителей церкви, обвинив их в «измене».

Широко известную легенду об утоплении Разиным заморской княжны, послужившую основой песням, фильмам, живописным и художественным произведениям, ввел в обращение голландец Людвиг Фабрициус. Рассказывая о событиях восстания в Астрахани и Черном Яре, он пишет:

“Но сначала Стенька весьма необычным способом принес в жертву красивую и знатную татарскую деву. Год назад он полонил ее и до сего дня делил с ней ложе.

И вот перед своим отступлением он поднялся рано утром, нарядил бедняжку в ее лучшие платья и сказал, что прошлой ночью ему было грозное явление водяного бога Ивана Гориновича, которому подвластна река Яик; тот укорял его за то, что он, Стенька, уже три года так удачлив, столько захватил добра и денег с помощью водяного бога Ивана Гориновича, а обещаний своих не сдержал.

Ведь когда он впервые пришел на своих челнах на реку Яик, он пообещал богу Гориновичу: «Буду я с твоей помощью удачлив — то и ты можешь ждать от меня лучшего из того, что я добуду».

Тут он схватил несчастную женщину и бросил ее в полном наряде в реку с такими словами: «Прими это, покровитель мой Горинович, у меня нет ничего лучшего, что я мог бы принести тебе в дар или жертву, чем эта красавица».

Был у вора (Schelm) сын от этой женщины, его он отослал в Астрахань к митрополиту с просьбой воспитать мальчика в христианской вере и послал при этом 1000 рублей.”

(Интереснейший факт – поклонение Царю Горы, Ивану Горынычу!)

Далее Фабрициус пишет:

“И этот жестокий казак так почитался своими подчиненными, что стоило ему только что-либо приказать, как все мгновенно приводилось в исполнение. Если же кто-либо не сразу выполнял его приказ, полагая, что, может, он одумается и смилуется, то этот изверг впадал в такую ярость, что, казалось, он одержим. Он срывал шапку с головы, бросал ее оземь и топал ногами, выхватывал из-за пояса саблю, швырял ее к ногам окружающих и вопил во все горло: «Не буду я больше вашим атаманом, ищите себе другого», после чего все падали ему в ноги и все в один голос просили, чтобы он снова взял саблю и был им не только атаманом, но и отцом, а они будут послушны ему и в жизни, и в смерти. Столь беспрекословное послушание привело к такому почитанию этого злодея, что все перед ним дрожало и трепетало и волю его исполняли с нижайшей покорностью“.

Зимой 1671 года, согласно западным хроникам, «число мятежников умножилось до двухсот тысяч… пожар мятежа охватил столь многие земли, что занялся уже в 12 милях от самой Москвы».

Как видно из источника, Разин остановился под самой Москвой, всего в 12 милях.

Штурмовать Москву войска восставших не планировали, оставляя место для переговоров. Оборонять столицу иноземные воинские части собирались на улицах города, где спешно возводятся укрепления: «Степан Разин, московский мятежник, выступивший против царского величества, допустил ошибку, когда он промедлил с походом на Москву, ибо теперь весь деревянный город из улицы в улицу перекрыт заставами»

Вот, оказывается, как обстояли дела: Разин под стенами Москвы, а иноземные части перегородили баррикадами весь город. Разве что-нибудь подобное нам рассказывают историки?

Вот свидетельство другого очевидца событий, Юстуса Марция:

«Приходил час последних испытаний, неся царю свидетельства непрочности его судьбы, а Разину – свидетельства его взлета. Настроения простого народа были различны и в Москве: часть начала разбегаться, радуясь мятежу, другие в ужасе глядели на надвигающуюся опасность.… Вскоре призваны были войска и число защитников сильно увеличено с тем, чтобы горожане не оказались добычей Разина или, оказавшись без защиты при вести о его приближении, с перепугу сами не отворили бы ему ворота, как открывали подступы и дороги».

Фактически иноземные наемники едва сдерживают горожан, чтобы те «с перепугу» сами не открыли ворота «кровожадным мятежникам». Такое вот массовое сумасшествие. Ворота перед разбойниками обычно закрывают на все засовы, а открывают перед освободителями.

А настроения в Москве были вполне определенными: «Человек один, уже в летах, будучи спрошен, что надобно делать, ежели Стенька подступит к стенам города Москвы, ответствовал, что надобно выйти ему навстречу с хлебом-солью, а это, как известно, является в России знаком дружелюбия и приязни. Человек тот был схвачен и повешен» (Западные хроники).

Марций, представляющий лагерь «иноземцев», очень ярко описывает безысходность положения: «…предчувствие бедствий усугубилось, когда стало известно, что сторонники бунтовщиков с факелами уже в городе и, наслаждаясь мщением, в своем безудержном гневе уже совершили несколько поджогов. Мне самому было видно, как недалеки все от погибели, особенно же царские сановники, – ведь именно их Разин обвинял во всех бедах и многих из них требовал выдать, так что их ожидала верная смерть, если бы отважный Долгоруков, сам более чем кто-либо другой находившийся под угрозой, не выручил всех».

Из источников известно, что Разин выдвигал царю некие условия мира, главным из которых было выдать бояр-изменников. Эти условия имели характер ультимативных, которые следует немедленно обсудить на переговорах.

Марций пишет: «Оттого ли, что Разин устрашен был сознанием своего преступления, или оттого, что он решил сначала успокоить их, чтобы потом обмануть в нужный и выгодный для себя момент, но, во всяком случае спустя немного времени он решил вступить в переговоры с царем, выставляя определенные условия».

Сведения о том, что С. Разин после поражения под Симбирском, но в разгар борьбы в Среднем Поволжье пытался вступить в переговоры с царем и выставлял определенные условия, неоднократно появлялись на страницах западноевропейских газет. Но историки такую правду принять не могут и списывают все эти известия на некие домыслы.

Подведем промежуточную черту.

Разгромив в феврале 1671 года армию Долгорукова, Разин подошел к столице и встал со своими войсками в 12 милях от Москвы. Для русских войск Москва представляла собой символ православия.

Атаманом всегда подчеркивалось, что переговоры будут вестись не с изменниками боярами, а только с царем. Степан Тимофеевич, который вел эти переговоры от имени «всех православных сил Империи», выдвинул следующие условия:

«Все еще продолжают сообщать о том, что армия великого князя московского совершенно разбита и что мятежник предложил ему шесть следующих условий:

1. Если великий князь хочет избежать дальнейшего преследования, он должен признать [Разина] царем Казани и Астрахани.

2. Восстановить [на престоле] патриарха.

3. Выплатить 20 миллионов деньгами.

4. Выдать десятерых из своих князей.

5. Выставить портрет [Разина].

6. Ежегодно выплачивать определенную дань.

Разин требовал «себя титуловать «князь Степан Разин, атаман». Он, можно сказать, держит в своих руках оба больших царства — Астраханское и Казанское и берет один город за другим. …Всех тамошних немцев и шведов он взял на службу и из их числа, так же как и из бывших пленных поляков, приблизил к себе самых умных, назначил их государственными советниками и, таким образом, основал настоящее государство. Его армия насчитывает сейчас свыше 100 000 человек. Он требует [выдать ему] московского генерала Долгорукова и еще 14 других знатных людей, а иначе он намерен их сам захватить» (Западные сообщения).

Каким же образом «отважный Долгоруков», по словам Марция, «выручил всех», если его армия была полностью разбита, враг стоял под стенами Москвы, а население было на стороне восставших?

Карамзин прямо говорит об этом: «Неизвестны подробности взятия Стеньки, но современные иностранцы и малороссийская летопись говорят, что он был взят обманом». «Обоих братьев, – пишет Карамзин, – привезли сначала в Черкасск, где Стеньку содержали в церковном притворе на цепи, в надежде, что сила святыни уничтожит его волшебство и ему не удастся бежать». Якобы подержали в церкви – и чары исчезли, и все разом прозрели, что служили злобному чародею.

Выходит, официальная история всерьез допускает версию волшебства и этим оправдывает свои выкладки. Карамзин в очередной раз побаловал нас полетом мысли. Но самое главное так и осталось непонятным: в чем же состоял обман Долгорукова?

Обман, о котором говорят многие источники, заключался в том, что царь согласился выслушать Разина и пригласил его в Москву, чем и воспользовались заговорщики. По результатам предварительных договоренностей в апреле 1671 года в столицу отправляется торжественный кортеж Разина. Он едет с миссией освободить царя из-под латинской опеки и арестовать изменников.

Поэтому официальная версия о провозе Разина в цепях на виселице от самого Дона есть очевидная неправда. Цепи одели перед самой Москвой.

Изначально Степан Тимофеевич ехал в Москву в составе большого посольства с полной уверенностью в торжественном приеме:

«Весь долгий путь он был обольщаем надеждой, что будет говорить с самим великим государем и перед ним изустно защитит дело свое. Стеньке всегда казалось, что есть многое, что надобно сказать государю, а тому важно сие знать» (Западные сообщения).

Вот тут и сработал коварный план Долгорукого. Перед самой Москвой отряд Разина был уничтожен, атамана переодели в лохмотья и объявили разбойником. Вот что пишет Марций об этом событии:

«…поскольку поначалу с ним обходились ласково и почти так, как если бы он был свободен, то стараниями Корнилы в сопровождении многочисленного отряда – на самом деле это была стража – удалось привезти его в столицу рутенов Москву. Он не достиг еще города, когда навстречу были высланы две тысячи стражи, чтобы охранять его покрепче: они схватили его».

Получается, Разин ехал к царю, не подозревая подвоха. Отряд Разина под Москвой попадает в засаду, всю свиту убивают, а Степана Тимофеевича арестовывают.

Согласно сообщениям Марция, Разина пытались изобличить в каких-то преступлениях, но это не удалось:

«На допросах Разин так твердо переносил пытки, что, несмотря на множество изобличавших его улик и свидетельств, не мог рассматриваться как изобличенный и осужденный на основании собственных своих показаний…

…решено было, что в интересах государства надо поспешить с казнью и положить конец ходившим в народе толкам о причинах и истоках этих событий, чтобы не будить ненависти ко двору и новой угрозы для царя».

Что именно хотели выпытать у Разина? Чудом сохранился список вопросов в одном из западных изданий. Почитаем некоторые из них:

«Для чего Черкасского вичил? по какой от нево к себе милости?»

Речь, по-видимому, идет о князе Григории Сенчулеевиче Черкасском. Этот знатный боярин и полководец из окружения царя Алексея Михайловича был схвачен вместе с Разиным.

Марций упоминает трех плененных главарей. В списке вопросов фигурирует и такой: «Каспулате, где он?» Речь идет о Касбулате Черкасском, легендарном русском воеводе, рядом с которым всегда находился атаман Разин.

Под занавес – еще одна загадка. В 1675 году царь Алексей наградил Касбулата и Григория (Сенчулея) Черкасских знаменами за доблестную службу. Эти знамена до сих пор стоят в Кремлевском музее.

Странно, не правда ли? В 1671 Касбулат в розыске, как участник бунта, Черкасские в опале за измену, а в 1675 им почет и уважение…

Источник

Подпишитесь на наш телеграм-канал https://t.me/history_eco

Публикация на Тelegra.ph

Еще по теме:

История крестьянской войны и Емельяна Пугачева – непривычные факты