Т.Б. Гвоздева. Ночное шествие с факелами на Панафинеях. Окончание

Малые Панафинеи

Фриз Парфеона. Панафинейское шествие

Данные о Малых Панафинеях весьма ограничены. Они относятся в основном к концу V и к IV вв. до н.э. Наиболее важным свидетельством о Малых Панафинеях является закон и декрет Ликурга, текст которого сохранился на мраморной стеле (Agora XVI 75), и который представляет собой 2 фрагмента: фрагмент А (lin. 1–25) – это закон для номофетов (законодательная комиссия в древних Афинах – А.К.), и фрагмент B (lin. 26–61) – это декрет для демоса (. Документ датируется 336/5 или 335/4 гг. до н.э. Хотя у нас почти нет свидетельств о Малых Панафинеях после времени Ликурга, известно, что они продолжались и в период эллинизма и, возможно, в римское время [6. C. 145].

В афинском постановлении о Панафинеях времени Ликурга говорилось, что в Афинах должна проводиться «процессия в честь Афины ежегодно, ради афинского народа, снаряжаемая как можно лучше, и остальное, что нужно для проведения праздника в честь богини» должно было быть устроено гиеропеями (к«прекрасно во все времена». На организацию панафинейской процессии и ночного шествия, а также на украшения алтаря Афины и праздничного пира выдавалась сумма в 50 драхм.

В торжественной процессии Великих Панафиней должны были принимать участие все афинские граждане, а также метеки (неполноправные жители Аттики. Метэками являлись иностранцы… – А.К.). Даже рабам отводились некоторые функции по ходу процессии.

Процессия на ежегодном празднике вряд ли была такой же грандиозной, на что указывает сумма декрета Ликурга. В комедии Менандра «Подкидыш,
или Деревенщина» говорилось об участниках процессии (428К): «Из повозки мать девицы видела тебя, когда / На Панафинеях малых ты шагал в процессии» (Пер. О.В. Смыки).

Ночное панафинейское шествие

Ночное Пинафинейское шествие

Что касается ночного шествия, то гиеропеям, устраивающим ежегодные Панафинеи, предписывалось провести «ночное празднество в честь богини
как можно прекраснее». Известно, что ночное шествие на Великих Панафинеях проводилось в ночь с 27 на 28 гекатомбеона (Eur. Her. 777; IG II 2 334,
lin. 30); когда же проводилось ночное шествие на Малых Панафинеях, сложно сказать, но скорее всего оно также предшествовало дневной торжественной процессии.

Ночное панафинейское шествие упоминается в греческой классической трагедии. Эсхил в завершающей части трилогии «Орестея» трагедии «Эвмениды» часто обращался к теме величия Афин, а также упоминал афинские праздничные шествия, равных которым нет в других городах (Aesch. Eum. 855–860). Известно, что торжественная панафинейская процессия поражала современников своей пышностью и величием, и несомненно, что Эсхил отметил ее в своей трилогии, поставленной к тому же в год Великих Панафиней (458 г. до н.э.).

Интересна в этой трагедии и последняя речь Афины (Aesch. Eum.1023–1030), где богиня предлагает гостям принять участие в ночном факельном шествии: «Отрадно слышать эти пожеланья мне. / Я провожу вас в ясном блеске факельном / К подземному чертогу. А со мной пойдут / Служительницы храма: мой кумир они / Оберегают. И за ними двинется / Весь цвет земли Тезея, весь мой славный люд: / И женщины, и дети, и старух толпа. / Итак, вперед, надев плащи пурпурные / В честь торжества! Огни пусть озаряют путь». Здесь речь идет о том, что в шествии Афину будут сопровождать «служительницы храма», которые оберегают ее «кумир», т.е. древний деревянный идол Афины (ксоанон), хранящийся в Эрехтейоне. В первых строках речи Афины можно предположить, что речь идет о ночном шествии аррефор, и, возможно, о празднике Аррефорий, но следующие строки опровергают это. Афина говорит, что за ее служанками пойдет в шествии весь афинский народ – и старики, и дети, и женщины и мужчины, одетые в пурпурные плащи в честь торжества (Aesch. Eum. 1027–1030). Такое грандиозное шествие, участники которого одеты в парадную одежду, могло быть только на Панафинеях (ср.: Heliod. Aeph. I. 10).

В музыкальной части ночного панафинейского шествия принимали участие афинские юноши и девушки. Более подробно эту часть ночного шествия описал Еврипид в трагедии «Гераклиды» (Eur. Her. 777–783): « Не твой ли жертвами кишит / Приют, Афина? Не тебе ли / С тех пор, как город наш стоит, / Плясали хоры, девы пели? / Тебе звучат их голоса, / И танец ноги выбивают, / Когда туманом небеса / И мраком выси одевают!» (Пер. Анненского И.).

В ночном шествии юноши должны были петь пеан (Heliod. Aeth. I. 10)[11. S. 24].

Пеан – это торжественный гимн, который обычно исполняли в честь Аполлона, но иногда его могли использовать и в праздниках других богов. Афинские девушки выполняли в ночном шествии обычные ритуальные восклицания (ololugmata) (ср. Hom. Il. VI. 301 (ololuge)). П. Брулэ предположил, что ночное шествие на Панафинеях носило исключительно женский характер, и сравнивает его с аналогичными ночными шествиями во время праздников Бравронии и Халое [9. P. 92; cм тж. 7]. Кроме того, во время нанафинейского ночного шествия выступали киклические хоры (и, известные по мусическому агону (музыкальное состязание – А.К.) Панафинейских игр (Ps.-Xen. Ath. Pol. III. 4) [19. S. 105; 11. S. 24; 20. P. 49; 23. P. 108]. Так, на рельефе Акрополя IV в. до н.э. изображено 7 хоревтов панафинейского хора вместе с хорегами (название богатого гражданина Афин – А.К.) (Casson, Catalogue of the Acropolis Miseum 2, 240ff. Nr. 1338) [11. S. 24]. Кроме того, с ночным панафинейским шествием были связаны различные легенды и приметы. Например, сны, которые видели в ночь ночного панафинейского шествия, считались пророческими [19. S. 105]. Так, Геродот описывает следующую историю.

Сын Писистрата, Гиппарх, накануне своей смерти видел вещий сон, в котором ему предсказывали несчастье. Гиппарх не обратил на него должного
внимания и не пошел к толкователям снов, а отправился на панафинейскую процессию, где и был убит (Herod. V. 56).

Где проходило ночное панафинейское шествие

Акрополь

Какова же топография ночного панафинейского шествия? Святилище Агравлы (кекропида – А.К.) располагалось на северном склоне Акрополя, под крутым утесом, так называемыми «Длинными Скалами», с которых, согласно мифу, Кекропиды бросились в море (Paus. I. 18. 2). Также Агравле принадлежал длинный и узкий грот на северном склоне Акрополя, в который можно было попасть благодаря тайному подземному ходу в скале через святилище Пандросы (кекропида – А.К.) (Philochore, FGrH F1146).

Святилище второй Кекропиды – Пандросейон, располагалось на Акрополе к западу от Эрехтейона, и включало в себя небольшой храм Пандросы, священную оливу Афины (около западного портика храма) и алтарь Зевса Клятвенного. Пандросейон был обнесен стеной, за которой располагался Кекропейон – небольшой круглый храм Кекропса, и возможно, его могила [16. P. 110]. Святилище Геи Куротрофы располагалось на южном склоне Акрополя, между храмом Асклепия и Пропилеями, под храмом Афины Ники (Paus. I. 22. 3; IG II 2 , 859) [16. P. 86]. Алтарь Геи Куротрофы располагался на Акрополе (CIA, II 2 , 481, 59; schol. Soph. O. C. 1600) [13. P. 106]. Святилище Агравлы размещалось на северном склоне Акрополя, Пандросы – на Акрополе, севернее Эрехтейона, Геи Куротрофы – на южном склоне Акрополя. Известно, что ночному шествию предшествовал факельный бег эфебов, конечной целью которого был алтарь Афины на Акрополе [8. P. 326–337].

Очевидно, что ночное шествие являлось логическим продолжением лампадедромии и проводилось на Акрополе, возможно, в районе Эрехтейона и Пандросейона [22. P. 258–268]. Шествие направлялось к святилищу Аглавры, т.е. повторяло тот путь, который проходили аррефоры 3 скирофориона на празднике Аррефорий, неся в процессии «тайные» предметы. Этот же путь в ночь с 27 на 28 гекатомбеона в праздник Панафиней совершали эфебы в составе ночного шествия, дабы принести Афине гражданскую клятву в святилище Аглавры (Heliod. Aeth. I. 10. 12). Из надписи IG II 2 948 (166–165 гг. до н. э.) знаем о выборе жрицы Аглавры из рода Саламиниев, а также что во время Панафиней члены этого рода приносили Афине в качестве жертвы свинью. Жрица Аглавры также являлась жрицей Пандросы и Куротрофы (lines 12, 45), и несомненно, что жертвоприношение эфебов Аглавре, Пандросе и Куротрофе II в. до н.э. также имело место во время ночного шествия. Клятва, которую эфебы приносили в храме Аглавры, имела важное значение в главный день праздника Панафиней, накануне торжественной процессии 28 гекатомбеона.

Как проходило ночное панафинейское шествие

Эфебы

Источники противоречат друг другу в вопросе о том, могла ли клятва быть принесена в начале или в конце службы эфебов. Ульпиан считает, что эфебы приносили клятву в начале службы (Ulp. ad Dem. 19 De Fals. Leg. 303), тогда как Поллукс – в конце (Poll. VIII. 105). Поллукс приводит полный текст клятвы и замечает, что она записывалась в демах в конце службы эфебов, тогда как Аристотель утверждает, что в начале службы (Arist. Ath. Pol. 42). Согласно Ликургу, юноши приносили клятву в момент становления эфебами (Lyc. Leocr. 76), но высказывалось предположение, что это не совсем точные сведения [21. P. 111–112]. Так как эфебия длилась два года, то Н. Робертсон сделал вывод о том, что клятву приносили в начале второго года службы (после окончания подготовки эфебов в различных типах оружия) [23. P. 113–114]. Эфебы получали особый щит и копье во время общественной церемонии и направлялись нести службу на границы Аттики. Церемония принесения клятвы 28 гекатомбеона не была инновацией. В «темные века» юноши, подобно Тезею, приносили клятву во время праздника Гекатомбий (Plut. Thes. XII. 2; XXXVI. 5). Позднее юноши приносили «локальные» гражданские клятвы, по фратриям и эта церемония постепенно перешла в Афины.

Присутствие эфебов в панафинейском празднике не ограничивается только ночным шествием. Они принимали участие в праздничной панафинейской процессии, основной акцент которой был военный [3. С. 230–240]. В праздничном шествии шли вереницы всадников, гоплитов и колесниц. Все они были изображены на знаменитом панафинейском фризе Парфенона [5. С. 174–185]. В военном параде в первую очередь принимала участие афинская молодежь. Н. Робертсон на основе данных фриза выделяет две возрастные группы – собственно эфебов и уже завершивших срок службы молодых людей [23. P. 116]. Интересно, что молодые люди на фризе выступают в первую очередь в качестве гоплитов, а не всадников, как обычно было принято их изображать. Молодежь Афин в процессии должна была демонстрировать силу, ловкость и красоту.

***

История Кекропид, связанная с мифом рождения Эрихтония, послужила основой для обрядов Великих Панафиней, имеющих чрезвычайно важное государственное значение. Во время панафинейского праздника юноши преодолевали последнюю ступень, отделяющую их от статуса полноправного афинского гражданина, заключительным аккордом чего служила клятва эфебов, произносимая ими в святилище Аглавры во время ночного панафинейского шествия. В его основу лег миф тайного переноса Эрихтония на Акрополь, так как Кекропиды в данном случае выступали в качестве аррефор, тогда как клятва в храме Аглавры являлась выражением ряда патриотических мифов, связанных с мотивом выполнения долга перед родиной. Апофеозом торжества гражданского коллектива была торжественная панафинейская процессия, на следующий день после ночного шествия, в которой принимали участие молодые эфебы, олицетворяющую собой идею верности полису, его мощь и силу.

ЛИТЕРАТУРА

[1] Гвоздева Т.Б. Культ огня на Великих Панафинеях // Вестник Московского университета. Серия 8. История. 2002. No 5. С. 112–127.
[2] Гвоздева Т.Б. Культ Кекропид и клятва эфебов // Концепция нелинейного развитияв истории общества и культуры. Н. Новгород, 2006. С. 116–125.
[3] Гвоздева Т.Б. Военные аспекты панафинейского праздника // Antiquitas Aeterna. Вып. 2. Саратов, 2007. С. 220–240.
[4] Гвоздева Т. Б. Эрихтоний и Панафинеи // Из истории античного общества. Вып. 13. Н. Новгород, 2010. С. 61–80.
[5] Гвоздева Т.Б. Процессия Великих Панафиней на фризе Парфенона и в комедиях Аристофана // Аристей. Вестник классической филологии и античной истории. Том IV. М., 2011. С. 174–185.
[6] Гвоздева Т.Б. Малые Панафинеи // Перспективы «модернизации» России. Ценности истинные и мнимые: проблема выбора – от Добролюбова до наших дней. Н. Новгород, 2012. С. 144–149.
[7] Antaya R.A. The all-night festivals of the Greeks: Diss. Johns Hopkins. Univ. Baltimore (MD), 1983

[8] Brelich A. Paides e parthenoi. Roma, 1969.
[9] Brulé P. La fille d’Athènes: La religion des filles à Athènes à l’époque classique. Paris, 1987.
[10] Daux G. La grande démarchie // Bulletin de Correspondence Hellenique. 1963. P. 603–634.
[11] Deubner L. Attische Feste. Berlin, (1932) 1956.
[12] Dunst G. Der Opforkalender der attischen Demos Thorikos // Zeitschrift für Papirologie und Epigraphik. No 25. 1977. S. 244–258.
[13] Hadzistelion-Price Th. The Greek Kourutrophos. Cults and Representations of the Greek Nursing Deities. Leiden, 1978.
[14] Harrison J.E. The three gaughters of Cecrops // Journal of Hellenic Studies. 1891. Vol. 12. P. 350–355.
[15] Harrison J.E. Prolegomena to the Study of Greek Religion. Cambridge, 1923.
[16] Garland R.S.J. Religions authority in archaic and classical Athens // The annual of the British school at Athens. London, 1984. No 79. P. 75–123.
[17] Kerényi K. Die Jungfrau und Matter der griechischen Religion. Zürich, 1952.
[18] Mikalson J.D. Religion in the Attic Demes // American Journal of Philology. Vol. 98. 1977. P. 424–435.
[19] Mommsen A. Feste der Stadt Athen im Altertum. Leipzig, 1898.
[20] Parke H.W. Festivals of the Athenians. London, (1975) 1986.
[21] Pérékidis C. Hoire de l’éphébie attique des origines à 31 avant J.-C. Paris, 1962.
[22] Robertson N. The origin of the Panathenaea // Rheinisches Museum für Philologie. Frankfurt, 1985. Bd. 128. H. 3–4. P. 231–295.
[23] Robertson N. Festivals and legends: the formation of Greek cities in the light of publicritual. Toronto, 1992

Источник

Подпишитесь на наш телеграм-канал https://t.me/history_eco

Публикация на Тelegra.ph