Л.Л. Гифес. Мнимый библейский монотеизм

Жан-Леон Жером – Моисей на горе Синай

Еврейское многобожие было возвеличено как образец монотеизма.
Альфред Розенберг

Широко бытующее предубеждение о строгой монотеистичности Шестоднева следует отвергнуть как совершенно несостоятельное. Монотеизма в вводных главах книги Бытия на самом деле нет. Ошибочное воззрение библейских верующих на то, что древние евреи имели чёткие представления о Едином Боге Творце, строится преимущественно на незнании текстов оригинального языка.

Большинство иудеохристиан вынуждены знакомиться с Библией по переводам, не всегда учитывающим все нюансы иврита, или опираться на толкования теологов и экзегетов (св. отцов), которые чаще всего вообще не владели древнееврейским[1], а пользовались, опять же, достаточно вольными переложениями на греческий[2]. Эти переводы очень часто передавали значение некоторых слов и фраз упрощённо, в соответствии с собственным пониманием переводчиков, из-за чего порой вместо точного перевода получалось подобие мидраша.

Современные богословы тоже редко обременяют себя углублёнными изысканиями по сему предмету. И только в научной литературе, доступной узким кругам, эти темы поднимаются и обсуждаются с привлечением филологического анализа, достижений источниковедческой и текстологической критики.

Уже давно специалистами было замечено, что в первом разделе рассказа книги Бытия о сотворении (1:1 – 2:3) в качестве теонима используется слово ’ĕlōhîm – ‘боги’ (мн. число), в то время как сказуемые (предикаты), причастия, прилагательные, местоимения или местоименные суффиксы поставлены в ед. числе. В результате получились лингвистически противоестественные конструкции типа: “велик (gāḏôl) боги”, “и назвал (qrā’) боги”, “и увидел (r’) боги”, “и сказал (’mǝr) боги…”, “и сотворил (ḇrā’) боги”[3] и т. д. Каковы же причины данного несоответствия?

Скорее всего, на раннем этапе кодификации Торы священники и писцы взяли за основу какой-то старый, предположительно ханаанский миф о творении (до нас не дошедший), в котором роль активной созидательной силы играли боги (’ĕlōhîm). Нарушив спряжение глаголов путём изъятия “неуместного” окончания ו (вав), а также с помощью других манипуляций нарушив естественный грамматический строй, таким вот оригинальным способом левиты решили монотеизировать (и заодно монополизировать) древний языческий текст.

Самое интересное, писцы не везде сумели сделать необходимые исправления, поэтому в древнееврейском оригинале иногда встречаются отрывки с упоминанием элохим, в которых как подлежащее, так и сказуемое стоят в форме мн. числа. Вот перечень (не полный) этих мест в дословном переводе, который демонстрирует невнимательную работу еврейских писцов:

“…когда боги меня (Авраама) отправили странствовать (hiṯ‘û)” (Быт 20:13);

“боги Авраама и боги Нахора да рассудят (yišpǝṭû) между нами, боги отцов их (’ĕlōhê ’ăḇîhem)” (Быт 31:53);

“тут явились (niḡlû) ему (Иакову) боги, когда он бежал от лица брата своего” (Быт 35:7);

“есть ли какая плоть, которая слышала бы глас богов живых (’ĕlōhîm ḥayyîm), говорящего из среды огня?” (Втор 5:26);

“ибо боги святые (’ĕlōhîm qǝḏōšîm) – он, бог (’ē̩l) ревнитель – он, не потерпит беззаконий ваших и грехов ваших” (И Нав 24:19);

“кто этот необрезанный филистимлянин, что так поносит воинство богов живых (’ĕlōhîm ḥayyîm)?” (1 Цар 17:26,36);

“И скажет человек: подлинно есть плод праведнику! Итак, есть боги, судящие (šōp̄ṭîm) землю!” (Пс 57:12/58:11);

“Да благословят нас боги, боги наши” (yǝḇārḵḗnû ’ĕlōhîm ’ĕlōhếnû) (Пс 66:7/67:6);

“Ибо этот боги – боги наши во веки веков, Он (hû’) будет вождями нашими (yǝnahăḡḗnû) до смерти” (Пс 47:15/48:14);

“Но Яхве – боги истины, Он – боги живые (’ĕlōhîm ḥayyîm) и Царь вечный” (Иер 10:10);

“вы извращаете слова богов живых, Яхве Воинств (ṣǝḇā’ôṯ), богов наших (’ĕlōhếnû)” (Иер 23:36).

Какая досадная оплошность! Как ни старались, не смогли уследить за каждой “йотой и чертой”. Благодаря этому мы теперь располагаем текстуальными свидетельствами имевших место в далёком прошлом преобразований, заменивших политеистическую веру евреев псевдо-монотеистической фикцией. Перед нами обрывки легенд в их первоначальном виде, не затронутые рукой редактора, а если и затронутые, то лишь частично.

Указания на начальный политеизм, по-видимому, встречаются в народной поэзии – например, в сказке о деревьях, ищущих царя, где упоминаются масло, за которое восхваляют маслину “боги и люди”, а также вино, которое “веселит богов и людей” (Суд 9:9-13)[4].

Рембрандт Х. ван Рейн. «Авраам, принимающий ангелов»

Как выясняется, семья Авраама представляет из себя не что иное, как харранский пантеон богов, пониженный до статуса обычных людей. Перед своим переселением в Палестину клан Авраама якобы надолго останавливался в северосирийском Харране (Быт 11:27-32, 12:1-5). В качестве официальных богов Харрана в ассирийскую эпоху в этом городе почитались лунное божество Бел-Харран, глава пантеона, и его жена Шаррату, их дочь Малкату, а также боги Нахару и Тарху[5].

А теперь взглянем на имена членов семьи Авраама. При сравнении с ними поименованных харранских божеств можно узнать Сару, Милку (жену Нахора), Фарру (Тераха) и Нахора.

Из положения Шаррату вполне логично вытекает, что в лице Авраама и членов его семьи древние евреи почитали Бел-Харрана и других богов харранского пантеона, впоследствии очеловечив их и придумав для них мифологические деяния в облике кочевых вождей.

Как потомки Авраама (Бел-Харрана) семитами почитались божества Якубэл, Иосифэл, Левиэл, что следует из надписи фараона Тутмоса III, в которой приводятся эти ханаанские имена. Впоследствии они превратились в известных библейских персонажей Иакова, Иосифа, Левия. Могила другого бога Ишраэла (предположительно, Ишра- – это сокращение от Иш-Шарра, ‘муж [от] Сарры’, или лучше – ‘[бога] Шарры’[6]) была объектом культа на левом берегу Иордана напротив Иерихона[7].

Начиная с Быт 2:4, другие соферим (талмудические трактаты), которые добавили к первому рассказу Быт 1:1 – 2:3 еще одно письменное предание о сотворении, к архаической форме ’ĕlōhîm (‘боги’) стали последовательно присоединять тетраграмму yhwh (Яхве), в результате чего появились языковые аномалии в виде “Яхве боги (yhwh ’ĕlōhîm)”, “Яхве, боги наши” (yhwh ’ĕlōhếnû) или “Яхве, боги мои” (yhwh ’ĕlōhay)[8], обычно переводимые как “Господь Бог наш/мой” вопреки оригиналу.

След реформы здесь виден на фоне сообщения Исх 6:3 о том, что праотцам не было известно имя yhwh. Этим можно объяснить тот факт, что оно отсутствует во всех стихах Быт до 2:4, но затем внезапно появляется в новом разделе как искусственная добавка к более архаичному ’ĕlōhîm.

Сама форма ’ĕlōhîm (мн. ч.) оказалась при такой ревизии нетронутой, видимо, по причине её глубокой древности и священности, поскольку являлась более привычной в древнееврейском языческом обществе и среди священнического сословия. А в том, что древние евреи на стадии собирания и компиляции источников Торы всё еще оставались многобожниками, в лучшем случае – генотеистами, не отрицавшими иных богов, не может быть сомнений, исходя из самих текстов Пятикнижия Моисея, в которых оказались переплетены между собой как политеистические, так и поздние монотеистические верования, сообщённые евреям левитской кастой.

Таким образом, ’ĕlōhîm – вовсе не “форма величия” (pluralis majestatis, pluralis divinitatis), не вымышленная “мимация”[9] и, тем более, не скрытое указание на христианский догмат о Троице, как о том часто можно прочесть в православной литературе по библеистике и экзегетике писаний, а также в катехизисах. Для таких предположений нет сколько-нибудь твёрдых оснований. Просто образованные богословы, всякий раз сталкиваясь с этой проблемой, пытаются её объяснить так, чтобы не пострадал мнимый еврейский монотеизм, который на самом деле появился на страницах Библии лишь вследствие левитских реформ, начавшихся в правление иудейского царя Иосии (639-608 гг. до н. э.).

Впрочем, объяснение “величия”, выражаемого посредством множественности, могло действительно возникнуть и быть использовано в иудаизме в соответствие с особенностями семитских языков, но лишь в качестве позднейшего богословского переосмысления изначально политеистического принципа ’ĕlōhîm. Иначе трудно объяснить, каким образом левиты могли бы примирить данный принцип с учением о Едином, которое они последовательно внедряли в базовые письменные “источники” при кодификации Торы.

Мы не сомневаемся в том, что именно так стал пониматься позднее термин элохим левитами, внедрявшими искусственный монотеизм среди евреев (см. Втор 6:4 – “наши боги ’ĕlōhếnû есть ’eḥāḏ, един”, т. е. “боги – это единый Бог”). Вопрос лишь в том, было ли так изначально. Многое свидетельствует в пользу вывода, что нет.

Идея “единства во множестве” являлась характерной чертой многих религиозно-философских систем древнего мира, которые вполне можно квалифицировать как монотеистические. Но не будем забывать, что системы эти признавались евреями “языческими”, т. е. небогооткровенными, что, однако, никогда не мешало левитам утаскивать в свои писания чужие идеи “идолопоклонников”. На стадии перехода от политеизма к монотеизму в яхвизме закрепилось понимание “единства” как собирательной категории, что точно отражало значение таких фразеологизмов, как элохейну эхад.

Тем не менее нельзя сказать, что подобный способ передачи идеи единства во множественности совсем уж был чужд семитским языкам. Учёные ссылаются на угаритское “письмо генерала”, в котором обозначение бога формой мн. числа согласуется со сказуемым ед. числа[10]. Но, согласно авторитетной еврейской грамматике Гезениуса[11], в подобных случаях мн. число служит указанием на абстрактную множественность. То есть слову ’ĕlōhîm может соответствовать значение ‘божественность’.

Православные совсем не в восторге от такого объяснения, да и вообще не любят на эту тему особенно распространяться, поскольку рушится представление о личностном Боге (в т. ч. и в тринитарном варианте). Понятие “божественность” слишком невнятно выражает идею единства, особенно если такой абстрактной “божественности” приписать дело создания мира. Эта “божественность” в креационных главах книги Бытия будет неизменно подразумевать творческие акты не единственного личного Бога, а многих богов, действующих как бы в согласии, подобно манёврам единого войска, состоящего из множества воинов и командиров, которые совещаются и отдают приказы, но подчиняются верховному главнокомандующему.

Такая схема вовсе не исключает существования главы пантеона (наподобие ханаанского Эла), который всё равно остаётся одним из многих или при многих. В таком случае единство в данном контексте приобретает отвлечённо собирательный смысл (что и доказывается оборотами типа “Яхве элохим” или “элохейну эхад”), а это еще очень далеко от строгого монотеизма, догматические формулировки которого вроде бы не должны допускать плюралистических соблазнов в эпоху, когда “духовно немощные” евреи, по свидетельству Библии, были особенно им подвержены, то и дело “впадая” в многобожие по любому поводу, стоит лишь пальцем поманить…

В самом деле, что должны были думать рядовые евреи, далёкие от книжных премудростей, если одним и тем же словом элохим их священники характеризовали и “Бога” Израиля, и богов враждебных народов? Как ни крути, хоть лоб расшиби, первичный смысл элохим – боги. Можно ли выразить учение о Едином Боге с помощью политеистического термина; говоря “боги”, иметь ввиду “Бога”? Наверное – да. Как по Маяковскому: “Мы говорим партия, подразумеваем – Ленин”.

Но действительно ли левиты в просторечии учили народ с помощью вот таких неестественных для слуха выражений – “боги сказал”, “боги сотворил” и т. п.? Это очень сомнительно, если не сказать – совершенно невероятно. А если всё это только книжные конструкции, тайное значение которых доступно лишь немногим посвящённым, то сразу возникает множество вопросов и недоумений: зачем и кому это было нужно?

Не подстраивались ли жрецы под традиции общества, вводя сначала тайный монотеизм, внушая его постепенно, без существенной ломки старых устойчивых традиций? То, что такая “подтанцовка” имела место, доказывает весь культ Яхве, регламент и ритуальные принадлежности которого почти не отличались от служения ханаанским богам и богиням. Поэтому нет ничего удивительного и невозможного в том, что евреи под именем Яхве на начальном этапе сложения своей племенной религии подразумевали не Единого Бога, а богов Израиля, пусть и с формальным главенством Яхве.

Упомянутое место из Исх 6:3 свидетельствует, что еврейские праотцы поклонялись не ’ĕlōhîm, а ’ēl šaddāy (Эл Шаддай), следовательно, употребление ’ĕlōhîm нужно отнести к еще более ранним временам (возможно, восходящим к далёкому аморейско-сутийскому прошлому[12]) – во всяком случае, до сложения израильских племён (политеизм предков Авраама обозначен в И Нав 24:2[13]).

Ханаанеями для обозначения богов муж. рода употреблялась обычная форма ’ĕlîm (множ. число от финик. ʼЭл, произв. от шум. Эн, аккад. Эл – ‘Господин’), или ʼилум (от угарит. ʼИлу), иногда ’ilani. Но в угаритском также известна форма ж. р. ʼilhm (ʼilāhūma), она-то и соответствует евр. ’ĕlōhîm[14].

Таким образом, ’ĕlōhîm является производным от формы женского рода ед. числа ’ĕlôªh (данная форма употребляется чаще всего в книге Иова, а также присутствует в некоторых стихах Второзакония, Псалмов, Даниила, Хаббакука и др.) или ’ĕlāh (в арамейских главах книг Эзры и Даниила), но с окончанием мн. числа -îm, обычно добавляемым по правилам грамматики к существительным мужского рода (окончание для существительных женского рода в подобных случаях -ōṯ). Но не всегда!

Так, слово ‘женщины’ в древнееврейском имеет форму hannāšîm. Некоторые филологи считают, что и божественные имена yhwh, ’āḏōnāy, šaddāy, тем более ṣǝḇā’ôṯ  (Цебаот, синод. Саваоф – девербатив мн. ч. с окончанием ж. р. от глагола породы qal муж. рода) так же имеют женский род. Дух rûªḥ, разумеется, тоже (в русском ему больше соответствует слово ‘душа’, а в греч. ψυχὴ). Женский род ’ĕlōhîm подтверждается угаритским текстом KTU 1.41.27-28, где слово ʼilhm стоит рядом с солнечной богиней Шапашу (špš)[15].

Это наводит на определённые размышления, позволяющие выдвинуть предположение о том, что истоки древнееврейской религии могли корениться в далёком матриархальном прошлом человечества, что для семитов в целом хоть и несвойственно как народам кочевым, не связанным с земледелием, но исторически не так уж невозможно[16].

Иначе говоря, семитские предки евреев поклонялись на заре своей этноистории не просто богам, а богиням, и знали их под разными именами. Хорошо известно, что даже исламский Аллах происходит от арабского женского божества неба Аль-Лат – от исх. Илахат (‘богиня’). Возможно, в матриархальных рефлексиях евреев кроется причина, почему к имени ханаанского божества Яху (yā́hû), ипостаси Эла/Ваала, позже левитами была прибавлена еще одна буква хе, благодаря которой, собственно, и возникла тетраграмма YHWH – плод такой же ревизии, как и всё остальное в Ветхом Завете. Интерес представляет также тот факт, что коннотациями אלה (’ĕlāh, Эла – ‘богиня’) являются дуб, древо, а также клятва, проклятие (см. Стронг 422,423,424,426), подобно тому как почитание ханаанских богинь Ашер (hā ’ăšērôṯ или ’ăšêrēhem) сопровождается ритуалами возле изготовленных в её честь деревянных культовых столбов (в син. пер. ‘рощи’). Ашера почиталась ханаанеянами в качестве жены Ваала, и даже найдены ханаанские надписи, где Ашера выступает в роли супруги Яхве[17].

Следствием сказанному напрашивается вывод, что в Ханаане в древнейшую эпоху был известен культ женских божеств ’ĕlōhîm (они же ашеры), который затем усвоили предки евреев на раннем этапе сложения древнееврейского этноса (в виде израильских колен).

Не исключено, что добавление -îm к существительному жен. рода ’ĕlôªh символизировал двойственную мужскую и женскую природу древнееврейских богов/богинь (подобно Шакти – женской творческой энергии Шивы), их андрогинность или же брачные союзы в рамках языческой религии еврейских предков или народов Палестины.

Итак, по всей видимости, в исходных источниках еврейской Библии монотеизм изначально отсутствовал, а появился в ветхозаветном иудаизме лишь вследствие позднейших реформ.

___________________________________________________________________________________
[1] Исключения составляют лишь Ориген, Лукиан, Иероним, Ефрем Сирин (как и ряд других арамейскоязычных богословов сирийской школы) и, возможно, Епифаний Кипрский.

[2] Греческий перевод LXX был отчасти предпринят иудейскими книжниками как средство иудейской пропаганды в эллинистическом мире, поэтому нередко подгонялся под стандарты античной философии, а впоследствии над ним “поработали” еще и иудеохристианские переписчики, которые в целях обоснования еврейского мессианства Иисуса Христа старались придать Септуагинте более христианизированный вид. Многие разночтения и отличия от масоретской версии, которые содержатся в Септуагинте (не входящие в число иудеохристианских исправлений), восходят не к мнимой первоначальной древнееврейской редакции, а отражают бытование в еврейской среде разных текстовых традиций еще до Р. Х. В настоящее время идею идентичности перевода LXX поддерживают лишь малообразованные некомпетентные ревнители православия, которые не знакомы с достижениями современной библеистики и не имеют достаточных познаний в текстологии и древних языках. Вот что писал по сему предмету В. В. Розанов: “Популярная легенда, будто евреи изменили и испортили свой текст, дабы уничтожить в нём места, особенно ясно предрекающие пришествие Иисуса Христа, не заслуживает никакого внимания… Разница текстов была замечена уже за сто лет ранее Рождества Христова”. – Розанов В. Собрание сочинений. Т. 9. М. 1998, стр. 290-291.

[3] Во всём Ветхом Завете глагол ḇārā’ неизвестен во мн. числе, но имеются пассивные формы мн. числа “и были сотворены” (Пс 103/104:30 – yibbārē’ûn, 148:5 – wǝniḇrā́’û).

[4] Таков синодальный перевод при том, что здесь ничего не мешало перевести Элохим как Бог (в ед. ч.), как это и сделано в Септуагинте, Церковно-славянском, “Восстановительном переводе” и “Переводе Нового мира”. Новые переводы РБО, Заокской академии (Кулаковых) и “Слово Жизни” (2013) оставили “богов”, что, на наш взгляд, совершенно правильно.

[5] Winckler H., Zimmer H. Die Keilinschriften und das Alte Testament. Berlin, 1902, s. 363-364.

[6] Это божество, иначе именуемое Дху-Шара или Зу-Шара, почиталось арабскими племенами и являлось богом-покровителем Петры, столицы Набатеи – там, где располагался священный Синай. – См.: Коллинз Э., Огилви-Геральд К. Проклятие Тутанхамона. М. 2010, стр. 301-381. Весьма интересно, что на санскрите слово dhūsara значит ‘покрытый пылью’, что даёт отсылку к пустыне как обычной среде обитания семитов.

[7] См.: Никольский Н. Избранные произведения по истории религии. М. 1974, стр. 50-52.

[8] Как в данном случае сказать – “мой” или “мои” – на самом деле зависит от масоретских значков. Если прочесть элохи, а не элохай, то в таком случае будет грамматически правильная форма – “Бог (Элоах) мой”. Но в случае с элохейну йод однозначно свидетельствует о мн. числе (ср. Ис 42:17, Ос 14:3, где речь идёт о языческих богах), из-за чего писцы и читали всегда элохай. Сам оригинал, следовательно, располагает в этих местах к чтениям именно во мн. числе – “боги”.

[9] Теория мимации предполагает искусственное добавление вставного m для восстановления трёхсогласного корня, будто требуемого (кем и зачем?) в семитском словообразовании. Но это всего лишь предположение, ничем не подкреплённое. Оно также не объясняет, для чего понадобилось присоединять звук m к корню ’ĕlh в таком виде – с дополнительным йодом, в сочетании с которым в древнееврейском образуются именно окончания мн. числа.

[10] См.: Шифман И. Учение. Пятикнижие Моисеево. М. 1993, стр. 269.

[11] Gesenius’ Hebrew Grammar. § 124a, g.

[12] Об аморейско-сутийской религии мало что известно. Считается, что именно племенная культура амореев послужила фундаментом для древнееврейской. Имена Адам и Суту (Шет) фигурировали в их племенных генеалогиях в нач. II тыс. до н. э., а библейский Ной (Ноах) отождествляется с эпонимом-первопредком ханейского племени нумху (нуху). Согласно аморейскому мифу о происхождении людей, первочеловека создали бесплотный дух ‘Ар-‘ар и Мать-Земля Маддар. – См.: Немировский А. А. Амореи. / Всемирная история. Энциклопедия. Культ Эль Шаддая восходит скорее всего именно к амореям-сутиям. Шаддай (שדי) и Шет (שת), при условности огласовки е/а и чередовании d/t – имена вполне сопоставимые между собой. Шаддай можно перевести как ‘мои Шед(у)’.

[13] “И сказал Йошуа всему народу: так говорит Яхве, бог Израиля: в Заречье жили отцы ваши издревле – Терах, отец Абрахама и отец Нахора, и служили иным богам”.

[14] И. Р. Тантлевский скромно так, мелким шрифтом, замечает: “Существует также предположение, согласно которому древние израильтяне заимствовали термин ’elohim из ханаанейского языка, восприняв его как существительное единственного числа”. – Тантлевский И. Введение в Пятикнижие. М. 2000, стр. 27. Это довольно важное примечание, которое в целом подтверждает наш вывод, поддерживаемый учёными. Только нужно более акцентированно подчеркнуть, что “восприятие” из ханаанской литературы данного термина в таком значении произошло именно сознательно, и не какими-то непонятными “древними израильтянами”, а конкретно левитской кастой, и при том, скорее всего, в составе древнего мифа. Но автор, к сожалению, не приводит источник сего мнения и не раскрывает свою мысль.

[15] В другом тексте KTU 1.39.3 и 1.41.12 ʼilhm помещено рядом с tkmn и šnm. В первом случае имеется ввиду, скорее всего, такаму (‘дубрава’), а во втором Шунаму, который только гипотетически отождествляется с неким угаритским божеством (или всё же богиней?), свидетельств почитания которого до сих пор не обнаружено. В каком именно контексте и в приложении к какому роду употреблено играющее роль детерминатива слово ʼilhm в данном отрывке, ввиду его фрагментарности, точно неизвестно.

[16] См.: Ковалевский М. Очерк происхождения и развития семьи и собственности. М. 2018, стр. 29-31. Не исключено, что элементы матриархата проникли к семитам из земледельческих культур Месопотамии.

[17] См.: Юдовин Р. Библейская археология. Литрес. 2018, стр. 26-28; Патай Р. Иудейская богиня. Екатеринбург. 2005, стр. 25-42; Гвест Д. Ашера. Кто или что такое “Ашера” в Ветхом Завете?

Источник

• Ключевые слова: Монотеизм,Библ,еврей,Гифес,