Ilion-skiv. Древний Египет – ковчег допотопного «звездного культа»

Комплекс пирамид в Гизе, Каир. Фото из Музея авиации и космонавтики Сан-Диего, 29 мая 2012

Описание «звездного культа» в «Книге указания и наблюдения» арабского историка Аль-Масуди и Книге Еноха

Легенду из книги Аль-Масуди цитирует в своей книге антрополог и египтолог, генерал-майор британской армии Г. Вайз: «Аль-Масуди утверждает, что передает следующее коптское предание: “Это Сурид, бен Шалук, бен Сермуни, бен Термидун, бен Тедресан, бен Сал, один из царей Египта до потопа, построил две больших Пирамиды; и, несмотря на это, их впоследствии назвали в честь человека по имени Шеддад бен Ад. Они не были построены бен Адом, который не смог завоевать Египет из-за сильной способности египтян к заклинаниям. Причиной строительства Пирамид был сон, который привиделся Суриду за триста лет до наводнения. Привиделось ему, что земля была повергнута и ее обитатели полегли обессиленные на нее; звезды сместились со своих путей и беспорядочно блуждали, и столкнулись вместе с огромным шумом. Король, хотя и очень впечатленный этим видением, никому о нем не рассказал, но уверился, что грядет крупное событие. Скоро его посетило другое видение, он увидел, что определенные звезды спустились на землю в форме белых птиц, и, захватив людей, заключили их в расселину между двумя большими горами, которые закрылись за ними. Звезды были темными, и скрылись с дымом. Король проснулся в большом испуге, и направился к храму солнца, где со стенаниями распростерся в пыли. Рано утром он созвал главных священников от всех номов Египта, в количестве ста тридцати, никто кроме них не был допущен на это собрание, и он поведал свои первое и второе видения. Объявленное истолкование гласило: “Да, некоторое крупное событие будет иметь место”.

Первосвященник, имя которого было Филимон или Иклимон, сказал следующее: “Велики и непостижимы ваши сны: видения царя не окажутся обманчивыми, святость его велика[1]. Я поведаю царю сон, который я также видел год назад, но о котором я никому не рассказывал”. Царь сказал: “Расскажи об этом, о Филимон”. Первосвященник поведал: “Я находился с царем на башне Амасис. Небесный свод стал опускаться сверху, пока он не покрыл нас тенью, как арка. Король поднял свои руки в мольбе к небесным телам, яркость которых была затемнена таинственным и угрожающим образом. Люди собрались у дворца, чтобы просить у царя защиту; он в большой тревоге снова поднял свои руки к небесам, и приказал, чтобы я сделал то же самое; и мы увидели, что яркий ореол появился вокруг царя, и солнце засияло выше и дальше; эти обстоятельства смягчили наши предчувствия, и указали, что небо возобновит свою прежнюю высоту; и страх вместе с видением удалился прочь”[2].

Царь приказал астрологам установить, предвещают ли высоты звезд какую-либо большую катастрофу, и результат показал приближение наводнения[3]. Царь приказал спросить у звезд, будет ли это бедствие для всего Египта; и они ответили, да, наводнение сокрушит землю, и разрушит большую ее часть в течение нескольких лет.

Он приказал, чтобы они спросили у звезд, станет ли земля снова плодородной, или она продолжит быть покрытой водой. Они ответили, что ее прежнее изобилие возвратится. Король потребовал спросить, что случится далее. Ему сообщили, что чужак вторгнется в страну, уничтожит жителей, и завладеет их собственностью; впоследствии деформированные люди, пришедшие из-за Нила, овладеют царством[4]; на что царь приказал построить Пирамиды, и на их столбы и большие камни начертать предсказания священников; и он поместил в них свои сокровища, и все свои ценности, вместе с телами его предков. Он также приказал, чтобы священники поместили в пирамиды записи с их мудростью и достижениями в различных искусствах и науках[5]. Были также созданы подземные каналы, чтобы заполнить их водами Нила. Он заполнил проходы талисманами, замечательными вещами, и идолами; и записями священников, содержащих все виды мудрости, названия и свойства лечебных растений, и науки арифметику и геометрию; для того, чтобы они могли быть полезны тем, кто впоследствии смог бы постичь их.

Он приказал вырезать колонны и сделать обширный тротуар. Свинец, необходимый для работы, доставляли с Запада. Камень брали в окрестностях Асуана. Три Пирамиды в Дашуре[6] – восточная, западная, и цветная были построены следующим способом. Во время работы листы папируса или бумаги, с нанесенными на них определенными символами, помещали под камни, подготовленные в карьерах; и после удара блоки перемещались каждый раз расстояние полета стрелы (приблизительно сто пятьдесят локтей), и так постепенно достигли Пирамид. Железные стержни проходили через центры камней, из которых состоял тротуар, и, проходя через блоки, установленные на тротуар, были закреплены расплавленным свинцом. Входы были сделаны через галереи, сложенные из скрепленных свинцом камней, на глубине сорока локтей под землей: длина каждой галереи была сто пятьдесят локтей. Дверь для восточной Пирамиды была расположена в ста локтях восточнее от центра ее лицевой поверхности, в отдельной постройке. Дверь западной Пирамиды была в ста локтях западнее, и была также в отдельной постройке. И дверь цветной Пирамиды была в ста локтях южнее центра, и была аналогично построена. Высота каждой Пирамиды была сто царских локтей, равных пятистам простым локтям. Стороны квадратных оснований были такой же величины. Их сооружение началось с восточной стороны. Когда постройки были закончены, люди с радостью собрались вокруг царя, который покрыл Пирамиды от вершины до основания цветной парчой и задал большой пир, на котором присутствовали все жители страны.

В западной Пирамиде он аналогично соорудил из цветного гранита тридцать хранилищ для священных символов и сделанных из сапфиров талисманов, для оружия, сделанного из железа, которое не могло заржаветь, и для стекла, которое могло быть изогнуто без того, чтобы быть сломанным; и также для многих сортов лекарств, простых и составных, и для смертельных ядов.

В восточной Пирамиде были изображены небесные сферы, и изображены сущности звезд и планет в формах, в которых им поклонялись. Царь также поместил туда орудия и курительницы, при помощи которых его предки совершали жертвоприношения звездам, и также их записи; и поместил туда данные о расположении звезд и их круговых движениях вместе с хронологией и хрониками минувших дней, и о том, что грядет, и что в будущем случится в Египте. Он поместил туда также цветные сосуды (для очищения и жертвенных целей) с чистой водой и с другим содержимым[7].

В пределы цветной Пирамиды были помещены тела покойных священников в саркофагах из черного гранита; и с каждым была книга о тайнах его профессии и о событиях его жизни. Среди священников, сведущих в метафизике и служивших семи планетам были различные степени посвящения. У каждой планеты было две секты поклонников; каждая секта подразделялась на семь классов. Первый класс постигал священников, которые поклонялись, или служили семи планетам; второй – тех, кто служил шести планетам; третий – тех, кто служил пяти планетам; четвертый – тех, кто служил четырем планетам; пятый – тех, кто служил трем планетам; шестой – тех, кто служил двум планетам; седьмой – тех, кто служил одной планете. Названия этих классов были начертаны на сторонах саркофагов; и в пределах них были помещены книги с золотыми листами, на которые каждый священник написал хронологию прошлого и пророчества будущего. На саркофагаге были также представлены способы осуществления искусств и наук, с описанием каждого процесса и его объекта.

Для каждой Пирамиды царь назначил стража: стражем восточной Пирамиды был стоящий вертикально идол из пестрого гранита, с оружием в руке, похожим на копье; вокруг его головы обвилась змея, и кто бы ни приблизился, был ею схвачен, задушен, и шея его свернута, и после этого она снова возвращалась на идола к своей прежней позиции. Страж западной Пирамиды, восседающий на троне и вооруженный копьем, был изображением, сделанным из черного и белого оникса, со свирепыми и сверкающими глазами; при приближении незнакомца слышался внезапный шум, и изображение уничтожало его. К цветной (т.е. Третьей Пирамиде) он назначил помещенную на пьедестал статую, которая обладала мощной способностью вводить в транс каждого наблюдателя, до тех пор, пока он не погибал. Когда каждая вещь была закончена, он заставил живые души часто посещать Пирамиды, и жертвовать священным для предотвращения вторжения чужаков и всех людей, за исключением тех, чье поведение было достойно допуска.

Автор утверждает, что, согласно коптскому преданию, следующая фраза была начертана на Пирамиде на арабском языке: “Я, Сурид, царь, построил эти Пирамиды за шестьдесят один год. Пусть тот, кто будет после меня, и мнит себя таким же царем, как я, попробует разрушить их за шестьсот. Разрушить легче, чем построить. Я одел их шелком, пусть попробует покрыть их циновками”»[8].

Изложенные в легенде сведения о т.н. «звездном культе», господствовашем в допотопный период, подтверждается сведениями, изложенными в Книге Еноха и в египетских «Текстах пирамид». В легенде также содержится важное описание некоторых деталей этого культа, само существование которого еще во второй половине ХХ века игнорировалось египтологами.

То немногое, что известно о занятиях людей допотопного поколения Книга Еноха передает следующим образом: «Они бродили по миру из конца в конец, и каждый из них собирал серебро, золото, драгоценные камни и жемчужины в горах гор и холмах холмов, делая из них идолов в четырех четвертях мира; и в каждой четверти они устанавливали идолов высотой в 1000 парсангов[9]. Они спустили солнце, луну, звезды и созвездия и установили их перед ними справа и слева, дабы служить им так, как они служили Святому, будь Он Благословен. <…> Но как у них достало сил, чтобы спустить их? То, что они смогли спустить их и служить им, произошло потому, что ‘Узза, ‘Азза и ‘Аза’эл научили их колдовским заклинаниям, ибо иначе они не смогли бы спустить их. <…> Таким образом, они узнали все тайны ангелов, и всю власть диаволов, и всю их сокровенную силу, и всю силу тех, которые совершают волшебства, и силу заклинаний, и силу тех, которые льют для всей земли изображения идолов; и хорошо также знают, как серебро производится из праха земного и как жидкий металл образуется на земле. Ибо свинец и олово не там производятся из земли, как первое (серебро): существует особый источник, производящий их, и ангел, стоящий в нем; и он преимущественно тот ангел»[10].

Пассаж «спустили солнце, луну, звезды и созвездия» с большой долей вероятности означает, что одно из главных занятий людей того времени имело отношение к возведению астрономически ориентированных сооружений и архитектурных комплексов. Фактически в Книге Еноха говорится о широкомасштабных («бродили по миру из конца в конец») поисках и разработках месторождений полезных ископаемых и драгоценных металлов, с целью их использования для реализации столь же масштабного строительного проекта, имеющего астрономические корреляции с «солнцем, луной, звездами и созвездиями». О размахе работ свидетельствует сам факт их упоминания, как единственный заслуживающий внимания вид деятельности людей того времени. Из этого весьма скромного на первый взгляд фрагмента можно получить косвенное представление о высоком уровне развития астрономической науки и строительных технологий, которые были переданы людям «стражами». Память об этом представлялась настолько существенной, что сумела пережить воды Великого потопа. Не будем забывать, что традиционное сознание в этом смысле весьма категорично – сохраняется лишь то, что актуально, и пребывает в функциональной связи с действительностью[11].

О конечной цели приложения этих «чудесных» технологий в Книге Еноха говорится: «Они спустили солнце, луну, звезды и созвездия и установили их перед ними справа и слева, дабы служить им так, как они служили Святому, будь Он Благословен». В данном фрагменте речь идет об обожествлении людьми небесных светил в ущерб куда более фундаментальным принципам, стоящим за их созданием и организацией всей Вселенной. Судя по всему, именно обожествление тварных сил (пусть и более высокого порядка) явилось одним из роковых заблуждений допотопного человечества.

Много тысячелетий спустя эта оплошность аукнулась появлением целого букета атеистических концепций, в которых «пришельцы из космоса» совершенно неадекватно заместили собой всю сложную иерархию метафизических сил и существ нечеловеческого порядка, характерную для традиционной религиозно-мифологической картины мира[12]. На основе этих образов, вырванных из сложного религиозно-мифологического контекста, были сформулированы некие упрощенные, но ошеломляющие своей новизной, а, главное, доходчивостью идеологические конструкции (навроде «Иисус Христос не Сын Божий, а инопланетянин»), которые, по всей вероятности, первоначально были «приняты на вооружение» в среде закрытых элитных сообществ, таких как тайные натурфилософские академии и масонские ложи. Впоследствии, в более адаптированной и легко усваиваемой форме, эти идеи были успешно инкорпорированы в массовое сознание, совокупными усилиями СМИ и современного кинематографа.

«Звездный культ», пирамиды и мифологический мотив возвращения «на свою звезду»

Религиовед, историк и этнограф М. Элиаде констатирует, что фундаментальная связь между рукотворными земными постройками и небесными объектами наиболее последовательно отражена в месопотамской традиции. Здесь мы находим концепцию, согласно которой каждой земной вещи в точности соответствует идентичная вещь на небе, по идеальной модели которой она создана. Страны, реки, города, храмы – все существует реально на известных космических уровнях. Например, план города Ниневии был начертан в начальном времени по небесным письменам, т.е. по «графическим» фигурам, которые описывали звезды на небосводе. Река Тигр находилась под звездой Аннунит, Евфрат – под Ласточкой, город Сиппар – в созвездии Рака, Ниппур – в Большой Медведице. Они реально существовали на этих звездных уровнях, а на земле находилось лишь их подобие, бледное и несовершенное. Карта мира в представлении вавилонян была лишь подобием карты небесных миров. Она не была плодом наблюдений и измерений, но воспроизводила в терминах земной географии карту небесных пределов. Стоит ли удивляться, что уподобление Небо – Земля было заложено практически в любом вавилонском строении и, особенно, в богатых символикой вавилонских храмах-зиккуратах[14].

То же самое уподобление обнаруживается и в библейской традиции, связанной с небесной моделью города Иерусалима, очень похожей, как подчеркивает Элиаде, на небесный прототип Вавилона из созвездия Овна[15].

Наиболее наглядной иллюстрацией практического воплощения такого подхода является египетский комплекс пирамид в Гизе. В трактате «Асклепий», примыкающем к текстам Герметического свода, Гермес Трисмегист говорит своему собеседнику: «Разве ты не знаешь, о Асклепий, что Египет есть образ неба, или, скорее, что он есть отражение здесь, внизу, всего, что управляется и осуществляется на небе?»[16]. Авангарду современных исследователей только в XX веке удалось худо-бедно подобраться к вопросу о подлинном значении, которое содержали эти строки.

Гермес Трисмегист правой рукой подает слегка склонившемуся Моисею (предположительно) книгу, на страницах которой написано: «ПРИМИТЕ ПИСЬМЕНА И ЗАКОНЫ ЕГИПЕТСКИЕ». Левая рука Гермеса покоится на плите, которую поддерживают сфинксы с надписью: «БОГ ТВОРЕЦ ВСЕГО СУЩЕГО С СОБОЮ БОГА СОТВОРИЛ ВИДИМОГО И ЕГО СОТВОРИЛ ПЕРВОГО И ЕДИНСТВЕННОГО КОТОРОМУ ВОЗРАДОВАЛСЯ И ВЕСЬМА ВОЗЛЮБИЛ СОБСТВЕННОГО СЫНА, КОТОРЫЙ ЗОВЕТСЯ СВЯТОЕ СЛОВО». Под фигурой Гермеса надпись: «ГЕРМЕС МЕРКУРИЙ ТРИСМЕГИСТ. СОВРЕМЕННИК МОИСЕЯ». Мраморное панно на полу кафедрального собора Сиены. Джованни ди Стефано, 1488

В 1930-е годы американский архитектор Д. Кейн высказал мнение, что пирамиды Гизы построены в соответствии с единым замыслом, который был разработан согласно астрономическим наблюдениям. Конкретную версию такого замысла предлжил, родившийся в Александрии, бельгийский инженер Р. Боваль. В 1994 году вышла наделавшая изрядный переполох книга Боваля и А. Жильбера «Тайна Ориона» [17], в которой излагалась гипотеза о соответствии планировки трех пирамид Гизы расположению звезд в созвездии Пояс Ориона. На это, по мнению Боваля, указывает их взаимное расположение друг относительно друга, а также размеры пирамид, которые соответствуют видимой величине трех звезд указанного созвездия. Великая, Вторая и Третья пирамиды соответствуют звездам аль-Нитак, аль-Нилам и Минтака. Более того, три пирамиды расположены относительно Нила в точности так, как три указанные звезды расположены относительно Млечного Пути. К тому же пирамида в Абу-Руваше соответствует звезде Саиф, а пирамида в Завиет аль-Ариане – звезде Беллатрикс. Если комплекс Гизы действительно был построен как земное отражение созвездия, то датировка его строительства серьезно отодвигается вглубь тысячелетий.

В качестве одного из аргументов, Боваль использовал «Тексты пирамид», частично открытые в 1880 году французским египтологом О. Мариэттом и датируемые примерно 3000 годом до н.э. Эти заупокойные религиозные тексты, покрывающие стены внутренних помещений некоторых пирамид в Саккаре, содержали представление о том, что умершие фараоны перевоплощались в звезды.

Ориентация вентиляционных шахт Великой пирамиды, по версии Р. Боваля

Боваль обнаружил, что две южные шахты Великой пирамиды (пирамиды Хеопса) точно нацелены на звезду аль-Нитак в Поясе Ориона и звезду Сириус, которые в египетской мифологии символизировали бога Осириса и его сестру и супругу Исиду. А две северные шахты ориентированы на альфу Дракона – Тубан, которая около 2450 лет до н. э. выступала Полярной звездой, и на бету Малой Медведицы – Кохаб; ее ковш символизировал звездное тесло или «резец» Гора, которое он использовал в ритуале «отверзания уст и очей».

Мотив превращения фараона после смерти в звезду имеет много общего с индоевропейским и дальневосточным мотивом удаления под старость на далекую прародину, связанную с тем или иным районом звездного неба. Исследование этого мотива на материале славянской и дальневосточной мифологической традиции было представлено в работе слависта Н. Велецкой «Язы­ческая символика славянских архаических ритуалов», увидевшей свет в 1978 году и получившей заметный резонанс в отечественной и зарубежной научной среде[18].

В этой к настоящему времени основательно подзабытой книге Велецкая подробно анализирует истоки возникновения архаического ритуала удаления на «тот свет» по достижению определенного возраста. Согласно ее гипотезе, на одном из этапов развития у славян (равно как и у ряда других народов) существовала практика добровольного умерщвления стариков, явившаяся следствием трансформации более древнего ритуала удаления на далекую прародину.

Вдова, сжигающая себя вместе с мужем в соответствии с индуистской похоронной традицией «Сати». Миниатюра. Иран, XVII в.

Велецкая приходит к выводу, что для понимания генетических корней и первоначальной сущности этого ритуала важны мифологические мотивы древневосточной традиции о космических героях, по свершении гуманистической миссии на Земле, удалявшихся на драконе в дыму и пламени «на свою звезду». На их основе разъясняется не только функциональная сущность архаичнейших ритуальных действ традиционной славянской обрядности, но и знаковое содержание их атрибутов – трезубца, треножника и др. Так, в чудодейственных треножниках древнекитайских «сынов неба» кроется разгадка ритуальных треножников («троножац», «сацак»), в которых разводился огонь при ритуальных действах, направленных на прекращение губительных проливных дождей, а также треножников для предсказаний древнегреческих пифий и т.п.

Бронзовый жертвенный треножник Дин с орнаментом, изображающим драконоподобное чудовище Таоте (пиньинь. tāotiè; букв. «обжора», или «пожиратель») – наиболее известная форма ритуальной утвари в Китае, использовавшаяся для жертвоприношения духам предков и считавшаяся символом императорской власти. Династия Шан, 1554–1046 гг. до н.э. Шанхайский музей древнекитайского искусства

Велецкая пишет: «Положение о том, что в основе ритуала лежит древнейшее обыкновение удаляться под старость на далекую прародину, на­ходит подтверждение в мифологических мотивах устной и пись­менной древневосточной традиции. Космические герои их, по свершении на земле гуманистической культуртрегерской мис­сии, возвращаются на “свою звезду”. Из разносторонних видов культурной миссии “сынов неба” в данном случае наиболее существенны определение предзнаме­нований по солнцу и по луне, нарождающейся и на исходе, по изменению движений и яркости звезд, по метеоритам, и как важнейший результат астрономической деятельности их – со­ставление земного календаря. Особенно же важны мотивы путешествий мифологического героя, явившегося со звезды, к недоступным для людей верши­нам высочайших гор и к Солнцу. Очень большой интерес пред­ставляет мотив изготовления им металлического треножника, который в числе прочих поразительнейших чудес обладал способностью принимать образ дракона, летящего в облаках, на котором герой со своими спутниками улетает с Земли. Очень существенен мотив удаления древних “сынов неба” за “восемь пустот”, между которыми находится Земля.

Человек, увенчанный перьевым головным убором, сидящий верхом на драконоподобном чудовище Таоте с огромными круглыми глазами. Нефрит, неолитическая культура Лянчжу, 3200–2200 гг. до н.э. Юго-восточные районы современного Китая (северная часть современной провинции Чжэцзян и юг Цзянсу)

Самое же важное для понимания генетических корней и первоначальной сущности ритуала содержится в мотиве о том, что после столет­ней деятельности на земле мифологический герой возвращается на “свою звезду”. Особый интерес представляет мотив о “сыне неба”, сжег­шем себя в пламени, поднявшемся с дымом и за одно утро доле­тевшем до “Озера грома” – земной обители космических геро­ев, появление и удаление которых сопровождалось громом. При этом упоминается некий предмет, воспользовавшись которым “сын неба временно умер и возродился через двести лет”. И, наконец, самое важное: “сын неба” поднимался к солн­цу на драконе “из страны, где рождаются солнца”. В день он про­летал “мириады верст; севший в него человек достигает возраста двух тысяч лет”[19]. Эти древнейшие мифологические сюжеты открывают путь к выяснению почвы формирования ритуала удаления на “тот свет”. Из них явствует, что одна из самых ранних из известных нам форм удаления к обожествленным праотцам – мужественное вступление в пламя погребального костра при признаках подсту­пающей старости у древних индусов – было уже пережиточной формой деградировавшего ритуала»[20].

Исследование Велецкой имело успех не только в Советском Союзе – большое количество книг было тут же закуплено на Западе. В короткий срок книга, вышедшая небольшим по тем временам тиражом в 7000 экземпляров, стала библиографической редкостью. Показателем общественного резонанса может служить рекордное (сравнимое с показателями книги Гиннеса) количество рецензий, появившихся в научной литературе. Характерно, что все рецензии носили положительный характер. В некоторых рецензиях критиковались отдельные пункты доказательства гипотезы Велецкой, однако при этом сами же рецензенты отмечали, что дискуссионность частных моментов не влияет на правомерность итоговых выводов книги[21].

В своем исследовании Велецкая во многом опиралась на материалы известного советского востоковеда-китаиста, доктора филологических наук, профессора И. Лисевича (1932–2000), связывавшего мотив возвращения «на свою звезду» в первую очередь с фигурой легендарного древнекийского культурного  героя Хуан-ди («Желтый государь», «Желтый предок», правление 2698–2598 гг. до н.э.), о чем, по указанию Лисевича, «недвусмысленно заявляют» даосские источники[22].

С Хуан-ди как первого реального правителя территории, расположенной в Северном Китае, где впоследствии сложилось ядро китайской цивилизации, начинается сочинение «Ши цзи» («Исторические записки») Сыма Цяня (ок. 145–86 гг. до н.э.). Согласно преданию, Хуан-ди был зачат от луча молнии, и едва родившись, сразу начал говорить. Он был высокого роста (более девяти чи – ок. 3 метров), имел лик дракона, солнечный рог, четыре глаза или четыре лица. Специалисты предполагают, что Хуан-ди как «Желтый государь» – относительно более поздняя интерпретация омонимического сочетания Хуан-ди, означающего «Блестящий (испускающий свет) государь».

Хуан-ди приписывается изобретение топора, ступки, лука и стрел, платья и туфель. Он научил людей иглоукалыванию, выплавке колоколов и треножников, рыть колодцы, мастерить телеги и лодки, а также некоторые музыкальные инструменты. С именем Хуан-ди древнекитайская традиция связывает деятельности еще одного «сына неба» – Шэнь-нуна, определившего лекарственные свойства растений, и ставшего родоначальником врачевания и медицины как науки (первый медицинский трактат древнего Китая назван Хуан-ди нэй цзин – Книга/Канон Хуан-ди о внутреннем, III–I вв. до н.э.). Согласно преданиям, другой сподвижник Хуан-ди по имени Цан-цзе изобрел иероглифическую письменность, а Жун Чэн создал календарь.

Бросается в глаза, что деятельность Хуан-ди и его коллег из числа древнекитайских «сыновей неба» во многом совпадает с историей Энмендуранки-Еноха и ветхозаветных «стражей». В том же самом ряду находится культуртрегерская деятельность шумеро-аккадских Абгалей и вавилонские аннедотов. Однако, такое «совпадение» не является чем-то из ряда вон выходящим для традиционной культуры. Элиаде констатирует, что у подавляющего большинства традиционных культур существовало представление о том, что основные ремесла и цивилизация вообще являются непосредственным следствием культуртрегерской миссии на Земле «сверхъестественных существ»[23]. Возникновение самой системы мифов, из которых впоследствии складывается фундамент той или иной традиционной культуры, также является следствием этой миссии. Элиаде подчеркивает, что общая позиция традиционных обществ по данному вопросу совершенно определенна и категорична: «Мифы представляют собой парадигматические модели, созданные сверхъестественными существами, а не ряд личных опытов того или иного индивида»[24]. Американский исследователь Л. Скрэнтон развивает эту мысль следующим образом: «Мифологические символы наводят на мысль о том, что космогонические сказания различных культур всего мира по большому счету являются следами единого, тщательно продуманного повествования, которое служило основой для соответствующей религии и источником научного знания»[25].

В этом смысле не приходится удивляться тому, что в народе Хуан-ди чтили одновременно как божество Звезды Почвы/Земли (т.е. планеты Сатурн), как бога-покровителя портных (по др. версии, бога архитектуры), одного из богов медицины (наряду с Фу-си и Шэнь-нуном), а средневековые даосы почитали Хуан-ди как одного из зачинателей своего учения (наряду с Лао-цзы).

Считается, что Хуан-ди, правивший на протяжении 300 лет, погребен на горе Цяошань в провинции Шэньси. Однако, по даосским преданиям, в могиле погребена лишь одежда Хуан-ди, которая осталась после того, как он, сделавшись бессмертным, вознесся на небо на прилетевшим за ним драконе, который унес его на небеса на глазах множества свидетелей[26].

Человек, увенчанный перьевым головным убором, сидящий верхом на драконоподобном Таоте. Нефритовое навершие гребня, неолитическая культура Лянчжу, 3200–2200 гг. до н.э.

Лисевич обращает внимание на необычайную реалистичность описания сцены отбытия Хуан-ди и его спутников после завершения их земной миссии в целом ряде древних источников (Критические рассуждения Ван Чуна (I в.), Исторические запи­ски Сыма Цяня (II в. до н.э.) и др.): «Хуан-ди, добыв медь на горе Шоушань, отлил тренож­ник у подножия горы Цзиншань. Когда треножник был готов, сверху за Хуан-ди спустился дра­кон со свисавшими вниз усами. Хуан-ди взошел на дракона, все его помощники и семьи последова­ли за ним. Взошедших было более семидесяти человек. Остальные подданные не могли взойти и все скопом ухватились за усы. Усы оборвались, и они попадали [на землю]». Подданные долго оплакивали его и, чтобы как-то от­дать дань уважения ему и своим обычаям, похоронили в кургане вещи Хуан-ди[27].

Согласно Жизнеописанию, включенному в даосский канон, Хуан-ди, «поднявшись в небо и став повели­телем Единого Величайшего, превратился опять в звезду Сяньюань»[28]. Лисевич комментирует этот фрагмент так: «“Единое Величайшее” у даосов (например, у Чжуан-цзы) – синоним все того же Дао, источника движения и развития мира. Что же до звезды Сяньюань, то она существовала и до того, как Хуан-ди поднял­ся в небо (на нее он, в частности, ориентировал свой треножник) и пе­ред нами просто образное указание на конечную цель его “странствия в беспредельном”. Тем более, что на Землю он прибыл именно с этой звезды (“Сяньюань – другое имя Хуан-ди. Дух этой звезды, сойдя вниз, родил Хуан-ди”)»[29].

Лисевич приводит слова «отца китайской историографии» Сыма Цяня: «Я бывал в местах, где по­чтенные старцы по отдельности и вместе постоянно рассказывали мне о Хуан-ди. Хотя поверья и поуче­ния, конечно, были различными, но вообще-то они недалеки от древних записей и близки к истине. Я читал Чунь-цю и Гоюй, в них ярко раскрыты добродетели Пяти владык (т.е. Хуан-ди и его преемников – И.Л.) и их родо­словные, и пусть я еще не глубо­ко изучил их, но все, что в них выражено и показано, отнюдь не пустая выдумка»[30].

Сноски:

[1] Эти слова и обращение первосвященника, и общий дух текста – не арабский. Король представлен как вышестоящее сакральное звено по отношению к священнику; но калифов, и даже Магомета, очень почитаемых мусульманами, всегда считали простыми людьми; и, хотя калифы были наделены высшей властью, их визири и советы ограничивались обсуждением с ними политики, и не вмешивались в религиозные дела.
[2] Имеется и другой вариант видения первосвященника, приводящийся историком и географом Такиюддиином Аль-Макризи (1364-1442): «Я видел город Амасис, вместе с его жителями, повергаемыми. Изображения богов (идолы), рухнувшие со своих мест, и персонажи, спустившиеся с Небес, и поражающие железными булавами жителей земли. Я спросил их, почему они делают так? Они ответили – потому, что эти люди не верят в их богов. Я спросил, есть ли способ защититься? Они ответили, Да, все обретут это от Хозяина Ковчега (Ноя). Мной овладела тревога». Примечательно, что Аль-Макризи в этой фразе: «Они не верят в их богов», пишет «их боги», а не «их идолы» – последние слова он использует во всех других примерах, в соответствии с исламским обычаем презрительного упоминания языческих богов.
[3] Согласно Аль-Макризи, огонь проистекал из созвездия Льва, и истребил мир.
[4] Эти «деформированные люди» – возможно, мужчины позорного рождения из восточных частей, упомянутые Манефоном.
[5] Аль-Масуди говорит, что все эти изумительные вещи были помещены в пределах Пирамид, хотя Аль-Макризи определяет в качестве хранилищ подземные проходы. На поле одной из рукописей Аль-Маркизи мы читаем, что надписи священников были на потолках, крышах и т.д., подземной галереи.
[6] Аль-Макризи не упоминает Дашур, так что автор вероятно ссылался на Пирамиды Гизы.
[7] Информация о наполнении Пирамид является несколько отличной в извлечении Аль-Маркизи. Каждый автор, кажется, перечисляет так много изумительных вещей, насколько хватает его воображения.
[8] Colonel Howard Vyse Operations carried on at the pyramids of Gizen. London, 1837. vol. II. P. 321–330. Русский перевод: 956 г. Аль-Масуди. Золотые копи и россыпи самоцветов, Книга указания и наблюдения (Сообщения времени).
[9] Персидская мера длины, часто используемая в литературе Хейхалот («Дворцов»). 1 парсанг равен 6,2 км.
[10] Книга Еноха, написанная рабби Ишма‘элом бен-’Элишей‘, первосвященником, или Еврейская книга Еноха, (5, 7–9) // Тантлевский И.Р. Книги Еноха. С. 181; Эфиопская версия книг Еноха. Одиннадцатый отдел. LXV. // Там же. С. 345–346.
[11] Адоньева С.Б. Сказочный текст и традиционная культура. – СПб., 2000. С. 13.
[12] Уникальная попытка рассмотрения данного феномена с позиции синтеза научного и традиционного (ведического) подходов была предпринята американским математиком Р. Томпсоном в книге Richard L. Thompson. Alien Identities: Ancient Insights into Modern UFO Phenomena. – San Diego, CA: Govardhan Hill Publishing, 1993. – 492 p. Русский перевод: Томпсон Р. Пришельцы: взгляд из глубины веков. / Пер. с англ. В. Медведева. – М.: Философская книга, 1999. – 496 с.
[13] Темпл Р. Мистерия Сириуса. С. 481.
[14] Элиаде М. Азиатская алхимия. – М., 1998. С. 85, 87.
[15] Там же. С. 87.
[16] Асклепий, или [Священная книга Гермеса Триждывеличайшего, обращённая к Асклепию] // Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада. Киев; М., 1998. С. 115.
[17] Bauval Robert & Adrian Gilbert The Orion Mystery: Unlocking the Secrets of the Pyramids. New York: Crown, 1994. Русский перевод: Бьювэл Р., Джилберт Э. Секреты пирамид. Созвездие Ориона и фараоны Египта. М., 1996.
[18] Велецкая Н.Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов. – М.: Наука, 1978.
[19] Лисевич И.С. Древние мифы глазами человека космической эры. // Советская этнография. 1976. № 2. C. 140–149.
[20] Велецкая Н.Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов. С. 192–194.
[21] Громов Д.В. Иная гуманность (к вопросу о психологии смерти в традиционных и современных культурах) [Сопр. статья] // Там же. С. 227–230.
[22] Лисевич И.С. Древние мифы глазами человека космической эры.
[23] Элиаде М. Азиатская алхимия. С. 169.
[24] Элиаде М. Аспекты мифа. – М., 1996. С. 129.
[25] Скрэнтон Л. Тайные знания догонов об истоках человечества. М., 2009. С. 183.
[26] Рифтин Б.Л. От мифа к роману. С. 89–100; Сыма Цянь. Ши цзи (Исторические записки). – М., 2001. Т. I.
[27] Лисевич И.С. Древние мифы о Хуан-ди и гипотеза о космических пришельцах. // «Азия и Африка сегодня» № 11, 1974. С. 44–46.
[28] Там же.
[29] Там же.
[30] Там же.

Публикация на Тelegra.ph

• Ключевые слова: Ilion-skiv,Древний Египет - ковчег,допотопного «звездного культа»