Семен Жаринов. Рене Генон – брахман в сердце современности

Предисловие П.Олексенко:  хорошая обзорна статья о французском философе Рене Геноне и его наследии. Автор доступным зыком раскрывает очень сложные философские и религиозные понятия, которые имеют большое значение в нашей жизни. Помимо того, что Рене Генон является автором многочисленных работ о восточном и западном эзотеризме, метафизике и символизме, фундаментальное его значение заключается в том, что он был первым европейцем, который подверг ошеломительной критике все аспекты современного мира, с позиций традиционного общества, или Традиции.

* * * * *

Рене Генон (René Guénon, 1886-1951) – французский мыслитель, основатель философии традиционализма (или интегрального традиционализма), автор многочисленных работ о восточном и западном эзотеризме, метафизике и символизме. Фундаментальное его значение заключается в том, что он был первым европейцем, который подверг ошеломительной критике все аспекты современного мира, с позиций традиционного общества, или Традиции.

Он стал глашатаем традиционной цивилизации в тот момент и том месте, которые характеризует радикальная антитрадиционность и десакрализация. В отличие от большинства правых мыслителей, Генон отказывается идти на любой компромисс с ценностями, порожденными Модерном. Согласно ему, у Запада имеются лишь две исторические перспективы: либо реставрация полноценного традиционного общества, либо неминуемая гибель.

Модерн Макса Бэкмана, немецкого художника ХХ века

Жизнь и наследие Рене Генона

Рене-Жан-Мари-Жозеф Генон родился в Блуа в обеспеченной католической семье. Он имел хрупкое здоровье, но хорошо учился. Получив в коллеже «Огюстен Тьери» степень бакалавра словесности и философии, а также элементарной математики, в 1904 г. он отправился в Париж, где продолжил изучение математики в коллеже «Ролен». Однако, по неизвестным причинам, через два года бросает это учебное заведение.

В Париже он сближается с различными оккультистскими и масонскими кругами, вступает в ряд обществ, среди которых: Орден Мартинистов (возглавляемый Жерраром д’Анкоссом, более известным как Папюс), Герметическое Братство Луксора, Вселенская гностическая Церковь (где принял имя Палингениус, «возрожденный», греческая форма имени Рене (лат. Renatus)), нерегулярная ложа «Хуманидат», регулярная ложа «Фивы».

Генон вместе с другими мартинистами даже сделал попытку организовать Возрожденный орден Храма, якобы восходящий к последнему магистру ордена тамплиеров Жаку де-Моле (1243-1314), о чем он вспоминал с неприязнью.

Позднее он дистанцировался от всех этих французских «эзотериков» и стал их радикальным критиком. Глубокие познания в масонском учении и символизме отразились в ряде статей, опубликованных в журналах «Гнозис», «Антимасонская Франция», в таких трудах, как «Эзотеризм Данте» (1925), «Заметки об инициации» (1946) и др.  Ряд статей и рецензий на эту тему собран в посмертном издании «Очерки о масонстве и компаньонаже» (1964-1965).

Довольно скоро Генон обратил свой интерес к восточным доктринам. Особую роль сыграла встреча с графом Альбером де Пувурвилем, который получил даосское посвящение в триаду, приняв имя Матжиои. Результатом этого знакомства стали работы Генона, излагающие дальневосточную традицию: «Великая Триада» (1946), «Заметки об исламском эзотеризме и даосизме» (посмертное издание 1973). Судьбоносную же роль сыграло знакомство с исламской традицией в лице Иоганна Густава Агели (Абдуль-Хади), от которого он также перенял высокую оценку Ибн-Араби.

В результате, в 1912 г. (по мнению Сэджвика в 1911 г.[1]) Генон суфийское получил от него посвящение в тарикат шазилия арабия (Агели получил иджазу[2] от Абд ар-Рахмана Иллайша). Рене Генон отныне обрел арабское имя Абдель Вахид («Служитель Единого») ибн Яхья. Эта инициация не являлась в строгом смысле обращением в ислам; также нет сведений, что до отъезда в Египет Генон стал практикующим мусульманином.

Оставаясь в гуще интеллектуальной жизни Парижа, Генон также попытался реализовать себя в академической сфере. С 1915 г. читал лекции (в основном по индуизму) в Католическом институте. В этом же году защитил степень бакалавра философии в Сорбонне и стал внештатным преподавателем в школе Сен-Жермен-ан-Лэ под Парижем. Затем его назначили преподавателем философии в лицее Сетифа (Алжир), где он работал с 1917 по 1918 годы (возможно, именно за это время он овладел арабским).

В 1919 г. ему не удалось получить агрегацию по философии в Сорбонне, позволяющую преподавать многие предметы во французских лицеях и университетах. В 1921 г. он пишет в Париже докторскую диссертацию об индуизме для защиты в Сорбонне, которую даже порекомендовал к публикации католический философ Жак Маритен. Однако индолог Сильвен Леви не допустил ее к защите. Из-за неортодоксальных взглядов Генона с ним разрывает связи Католический институт. По той же причине в 1921 г. его отстранили от работы в католической школе Фран-Буржуа. На этом его академическая карьера заканчивается. Текст диссертации вышел в 1921 г. в виде первой его книги «Общее введение в изучение индуистских доктрин», в которой предложена довольно смелая попытка пересмотреть методологию ориенталистики тех времен.

Индийский брахман

Что касается источника знаний об индуистской традиции, то здесь сложно сказать что-нибудь определенное. Ничего конкретного о связях Генона с адептами индуизма мы сказать не можем. Были версии, что его посвятили индусы в Париже. Есть свидетельство издателя Поля Шакорнака, автора книги «Простая жизнь Р. Генона» (1958), о том, что у Генона был наставником индус из школы адвайта-веданты.[3] Видный индолог профессор Жан Филлиоза, высказал мнение, что знания Генона об индуизме были почерпнуты из существующих в то время книг и курсов, т.к. излагались в соответствии с индологией того времени. Кроме того, Генон нигде не писал, что бывал в Индии. Тем не менее, для Генона индуизм представляет собой наиболее полное и чистое воплощение Традиции, поэтому в своих работах он в большей степени обращается именно к нему.

В 20-е годы Генон начал сотрудничать с такими журналами, как «Le Voile d’Isis» (который с 1935 г. стал называться «Les Etudes Traditionnelles») Поля Шакорнака, с католическим «Regnabit» (с 1925 по 1927), статьи из которых составили несколько сборников, вышедших посмертно, а также опубликовал целый ряд книг, в которых подробно разрабатывает те основные темы интегрального традиционализма, которые были в общих чертах изложены в книге «Общее введение в изучение индуистских доктрин»: «Теософизм: История одной псевдорелигии» (1921), «Ошибка спиритов» (1923), «Восток и Запад» (1924), «Человек и его осуществление согласно Веданте» (1925), «Эзотеризм Данте» (1925), «Царь Мира» (1927), «Кризис современного мира» (1927), «Духовное владычество и мирская власть» (1929), «Св. Бернард» (1925).

В 1930 г. Генон поехал в Каир для работы с суфийскими текстами, но остался там до конца своих дней в качестве мусульманского шейха. В 1934 г. он вступил в брак с Фатимой, дочерью шейха Мухаммеда Ибрагима, от которого родились две дочери и двое сыновей. Хотя и вел в Египте достаточно замкнутый образ жизни, Генон продолжил активную интеллектуальную деятельность. Он сотрудничал с «Les Etudes Traditionnelles», писал для арабского журнала «ал-Марифа», издал ряд книг, среди которых наиболее значимыми стали «Символизм креста» (1931), «Заметки об инициации» (1945), «Царство количества и знаки времени» (1946) и др.

Кроме того, Генон сохранил связи и переписку с выдающимися учеными и традиционалистами, такими, как Юлиус Эвола, Ананда К. Кумарасвами, Титус Буркхардт, Фритьоф Шуон и др. Генон контактирует с суфийским шейхом Абд аль-Халимом Махмудом, который после смерти Генона написал работы о нем и его учении на арабском. После смерти Иллайша в 1929 г. последние остатки тариката шазилия арабия исчезли, поэтому Генон принял посвящение от Саламы ибн Хасана аль-Ради в тарикат хамдия шазилия. По сообщениям С.Х. Насра он также был инициирован в тарикат кадирия.  Скончался Рене Генон 7 января 1951 г. после длительной болезни.[4]

Наследие Генона можно разделить на два больших сектора. Первый раздел представляет собой изложение и интерпретацию метафизических принципов, которые  составляют суть Традиции, их приложения в различных сферах традиционной цивилизации, а также частных традиционных форм. Сюда можно отнести работы, посвященные метафизике, космологии, символизму, инициации, а также христианскому, исламскому, индийскому, китайскому, европейскому и еврейскому эзотеризму.

В другом разделе своего наследия Генон выступает в роли радикального критика современной западной цивилизации во всевозможных ее аспектах: политике, общества, науки, философии, религии, искусства. Генон в таких работах, как «Кризис современного мира», «Восток и Запад», «Царство количества и знаки времени» предлагает, по существу, социологический анализ, своего рода деконструкцию Модерна (современное общество) с позиций Премодерна (традиционное общество). Сюда же можно отнести работы, посвященные критике неоспиритуализма как типично современного явления: «Теософизм: История одной псевдорелигии», «Ошибка спиритов».[5]

Понятие Традиции

Понятию Традиции, центральному для интегрального традиционализма, придается специфическое значение. Традиция в понимании Генона не сводится к обычаям, привычкам и навыкам, которые передаются из поколения в поколение. Традиция – это не все, что «передается» (от лат. глаг. tradere, «передавать»). Традицию, или Примордиальную («изначальную») Традицию, можно определить как нечто, относящееся к «истинам, укорененным в предельной реальности и духовном мире, и к последствиям, приложениям и историческому развертыванию этих истин, которые делаются доступными для людей через откровение, что лежит в сердце всех религий» (С.Х. Наср).[6]

Данная концепция подразумевает представление об универсальном или трансцендентальном единстве различных духовных традиций. Они не только исходят из единой и вечной Мудрости (т.н. перенниализм), но и их конечная цель, или точка высшей реализации, также тождественна.

Исходя из определения Насра, можно сказать, что Традиция имеет два неразрывно связанных аспекта: трансцендентный и неизменный, имманентный и изменчивый. В своем первом аспекте Традиция представляет собой единство неизменных метафизических принципов. Изменчивый же аспект представляет собой воплощение или манифестацию этих принципов на индивидуальном уровне. Этот аспект имеет характер символа, т.к. он указывает на символизируемое, т.е. на сферу принципов. Поскольку Традиция совмещает в себе эти два аспекта, она занимает опосредующее положение между миром принципов и миром манифестации, она есть срединная «вещь», божественная Мудрость, София.

В своем имманентном, а, точнее, историческом, аспекте понятие Традиции может быть сближено с понятием цивилизации, если последнюю понимать как «порождение и выражение особого типа мышления, общего для более или менее широко распространенной группы людей».[7] При этом само мышление должно определяться тем или иным традиционным учением (религиозным, метафизическим), истоки которого имеют нечеловеческий характер.

Традиционализм на Руси

Таким образом, Традиция тождественна цивилизации, если последняя является традиционной,  «в которой духовный порядок господствует над всеми остальными», где все общественные институты от него зависят, не имея самостоятельного значения и являясь приложением духовных идей. «Традицию» можно отождествить с «Вечной философией» (philosophia perennis), термином, введенным для описания идеи Марсилио Фичино о том, что источником как философии Платона, так и христианства (и всех остальных религий) является некая единая Истина, Вечная философия.

Традиционалист Фритьоф Шуон в качестве синонима Примордиальной Традиции использовал выражение «Вечная Религия». Что касается соотношения понятий традиция и религия, то согласно Генону, религия есть лишь частная и внешняя форма Традиции, причем относящаяся сугубо к христианству, иудаизму и исламу. Аналогов религии на Востоке мы не найдем, мы там имеем дело с общественными традициями (конфуцианство, синтоизм). Интеллектуальную функцию здесь выполняет метафизическая доктрина (напр., даосизм). Нравственная сторона вообще не представлена. Религия же имеет три составляющие: вероучение, нравственный закон, культ. Вероучение, хотя и относится в той или иной мере к интеллектуальному порядку, в отличие от метафизики подвержено внеинтеллектуальным влияниям сентиментального порядка.[8]

Итак, если традиций-цивилизаций может быть множество, то важной чертой Традиции в ее трансцендентном аспекте является ее универсальность. В своей концепции Примордиальной Традиции Рене Генон исходит из тезиса о «трансцендентном единстве всех традиций». Различные традиции Генон сравнивает с несколькими дорогами, которые «ведут к одной-единственной цели». Добравшийся же до этой цели «находится в центре пересечения всех путей» и теперь он «может использовать, если ему это необходимо, элементы любых традиционных форм, потому что он их все преодолел и теперь они для него, в сущности, одинаковы, так как все они ведут к точке, где он уже находится».

Ритуалы той или иной традиции, таким образом, релятивизируются, и, более того, Генон пишет о возможности с определенного момента «употреблять на практике ритуальные средства, принадлежащие иным традиционным формам», в зависимости от обстоятельств, подобно тому, как мы используем различные языки.[9] При этом Генон строго призывает избегать смешений различных традиционный форм на пути к высшей Истине, что его существенно рознит от различных форм теософизма и движения Нью Эйдж.[10]

Генезис Традиции можно рассматривать с двух позиций: интеллектуальной и историко-географической. В первом случае можно говорить о «вертикальном» откровении, или прорыве к метафизическому знанию, во втором – о конкретном духовном центре, с которым связаны различные традиционные формы «горизонтально». Последний подход является для Генона второстепенным; он касается этой темы в частности в «Царе Мира» и «Кризисе современного мира».

Примордиальная Традиция нашего историко-космического цикла (манвантары, в соответствии с индуисткой доктриной)  пришла, как пишет Генон, из мифической Гипербореи, которую он связывает с географическим Севером. Одним из вторичных центров Традиции стала Атлантида, связанная с Западом (атлантическая традиция была почти полностью уничтожена, остались лишь ее элементы). До сегодняшнего момента центр Примордиальной Традиции находится на Востоке.[11] Она представлена сегодня китайской (Дальний Восток), индуистской (Средний Восток) и исламской (Ближний Восток) цивилизациями.

Деконструкция традиционализма

Хотя философия традиционализма апеллирует к Традиции и традиционному обществу, она не тождественна им. Эта философия оперирует с реконструкциями Традиции, созданными посредством интеллектуальных усилий. Традиционализм – явление не традиционное в строгом смысле, т.к. он возникает не в традиционном обществе, но в разлагающемся современном обществе. Как пишет А. Дугин, «традиционализм и традиционное общество — это вещи качественно, онтологически и гносеологически, различные».[12] Традиционализм – это не сам Премодерн, но то, что эксплицирует парадигму Премодерна.

В традиционном обществе, или Премодерне, нет представлений о самой парадигме этого общества, т.к. традиционный человек живет в самой этой матрице. Для осознания этой матрицы нужно абстрагирование, необходимо находиться вне ее воздействия. Поэтому полноценный представитель одного традиционного общества (т.е. носитель парадигмы Премодерна) не воспринимает представителя другого традиционного общества как «традиционного», он для него «чужой», «еретик». Представление о традиционном обществе как о чем-то едином может возникнуть лишь у человека затронутого современностью.

Традиционализм Запада?

Традиционалист исходит, в отличие от традиционного человека, из концепта Традиции, а затем уже переносит внимание на частные традиции. Даже если он в конечном итоге идентифицирует себя с конкретной традицией (как Генон), т.е. станет человеком традиционным, он сохраняет вот это знание о концепте Традиции, что его будет отличать от обычного члена традиционного общества. Традиционализм может быть и без традиции. Яркой иллюстрацией этого был крупнейший традиционалист Юлиус Эвола, который не принадлежал ни к одной из традиций, о которых написал множество книг.

Истоки традиционализма нужно искать в моменте, когда появляется концепт «традиционного общества», т.е. когда само традиционное общество заканчивается. Исследователь Марк Сэджвик, автор книги «Наперекор современному миру», исследует генезис традиционалистского перенниализма.[13] Он его находит в оккультизме Папюса и Блаватской, масонстве и розенкрейцерстве, вплоть до неоплатонизма эпохи Возрождения (Гемист Плифон, Марсилио Фичино, Аугустино Стеуко). В последнем в центре стояло понятие Софии, которая отождествлялась с «изначальной теологией» (Prisca Theologia).

Ее содержанием был платонизм, неоплатонизм, герметизм. Эта универсальная Мудрость рассматривалась как ключ к разным философиям и религиям, будучи их источником. Так же и Генон, используя определенную систему метафизических, космологических и антропологических идей, анализирует всевозможные традиции и религии, а также современный мир с его научными и философскими представлениями. Таким образом, суть геноновской философии формируется в эпоху Возрождения, когда, по мнению самого Генона, произошел поворот, который привел к формированию современного мира.

В эпоху Возрождения традиционное общество, или Премодерн, начинает восприниматься как парадигма, о чем свидетельствует концепт София Переннис. Это говорит о том, что традиционализм невозможен вне парадигмы Модерна. При этом нельзя сказать, что традиционалисты принадлежат к парадигме Модерна, иначе бы они не воспринимали концепт «современности» как нечто единое и не подвергали бы критике сами основы этой парадигмы. Возможно, традиционалисты, как предположил А. Дугин, вообще свободны от парадигмы как таковой.[14]

Таким образом, традиционализм – это не просто продолжение Премодерна, но специфическая критическая философия, опровергающая Модерн на основе особого комплекса идей и теорий, составляющих содержание перенниализма (или универсального эзотеризма), не совпадающего ни с одной исторической традицией, поскольку ни в одной традиции мы не обнаружим той парадигмальной матрицы, которой оперирует Генон и другие традиционалисты.

Марк Сэджвик в своем выступлении «Традиционализм в западноевропейском контексте»[15] рассматривает традиционализм как часть более широких феноменов: 1) антимодернизм (кроме традиционализма, своеобразным преодолением современности был, например, романтизм и марксизм); 2) эзотеризм; 3) ответ на разнообразие религий (всевозможные течения, связанные с перенниализмом; даже деизм Ньютона может рассматриваться как версия Вечной Философии); 4) традиционализм был во многом частью обширного явления «неосуфизма».

Эзотеризм и экзотеризм

Рене Генон, по словам историка религии М. Элиаде,  является самым важным и значительным современным представителем эзотеризма, который отделил традиционный и ортодоксальный эзотеризм от нетрадиционного и неортодоксального, представляющего собой эклектическую смесь традиционных и современных идей.[16] Для большинства традиционных учений характерно разделение на внутренний (ἐσωτερικός) и внешний (ἐξωτερικός) аспекты. В отличие от неоспиритуалистских течений, Генон не противопоставляет эти аспекты доктрины, но рассматривает их как комплиментарные.

Соотношение между ними, как между принципом и манифестацией, символизируемым и символом. Для ислама и иудаизма разделение на экзотеризм и эзотеризм соответствует разделению на религию и метафизику, для Китая – на общественную традицию и метафизику. Это разделение нерелевантно только для индуистской доктрины. Здесь речь может идти лишь о естественном эзотериме, т.к. каждый может в той или иной мере углубляться в доктрину в соответствии со своими интеллектуальными способностями.[17]

Переход из сферы экзотеризма в сферу эзотеризма осуществляется посредством инициации, которая подразумевает не просто раскрытие неких «теоретических» знаний, но реальное преображение адепта, поскольку спасительное знание (гнозис) неотделимо от самого бытия. Поскольку эзотеризм имеет дело с метафизикой, то он необходимо обладает универсальным характером, поэтому именно исследуя различные эзотерические учения, мы можем увидеть в них проявления единой Истины.

Метафизика

Кроме индуистской доктрины, метафизические учения содержатся, согласно Генону, сугубо в эзотерических аспектах традиционных доктрин, т.е. являются достоянием узкой закрытой элиты.[18] В Китае аналог метафизики содержится в даосизме, в исламе – в суфизме, исмаилизме и ишракизме, в иудаизме – в каббале, на Западе – в пифагорействе, гностицизме, герметизме и др. Определить, что есть метафизика, невозможно, ибо она безгранична, а определение – это всегда ограничение. Поэтому можно лишь указать, вслед за Геноном,[19] что метафизика изучает то, что находится за пределами природы (φύσις), о чем говорит уже само слово «метафизика» (τὰ μετὰ τὰ φυσικά — «то, что после физики»); или, что метафизика – это познание универсальных принципов.

При этом самым универсальным понятием является не бытие (предмет онтологии), а нечто не выразимое положительно. Генон предлагает называть это Бесконечностью, поскольку оно ничем не ограничено, или Совершенством, поскольку оно как принцип всех вещей содержит в себе все.[20] Бесконечное не сводится ни к бытию (санскр. Сат), ни к небытию (Асат), оно является их принципом, поэтому Генон использует термин веданты Адвайта («недвойственное»).

Поэтому метафизику можно назвать также адвайта-вада («учение о недвойственном»), которая находится за пределами монизма и дуализма.[21] Средством постижения этого универсального является интеллектуальная интуиция, или чистый интеллект, который относится к сверхрациональному уровню (Генон противопоставляет интеллект разуму), он превосходит субъектно-объектную дихотомию, которая характеризует индивидуальный порядок.

Интеллектуальное, по Генону, синонимично духовному. Это непосредственное постижение, когда интеллект не отличен от объекта познания, когда он есть сама истина.[22] Но если истина универсальна, то и интеллект может быть только универсальным и трансцендентным. Поскольку наиболее полноценной метафизической доктриной, согласно Генону, является, индуистская адвайта-веданта (которую он воспринял как квинтэссенцию индуистской традиции), то она становится для него своего рода матрицей, с помощью которой он трактует различные традиционные формы, религии, теологии и философии. С этим связано отрицание Геноном библейского креационизма (творения из ничто) и принятие манифестационизма (творения как проявления).

Для Рене Генона креационизм представляет собой отклонение от Традиции. Идея творения из ничего для него является бессмысленной, т.к. не может быть ничего, чего не было бы в принципе. Принцип, который есть Бесконечность, или Совершенство, содержит в себе потенции всех вещей, следовательно, они происходят именно из него, а не ex nihilo.[23]

Кратко изложим схему метафизики и онтологии, как ее видел Генон.[24] Предельной инстанцией является Бесконечное или Всевозможность (Эн Соф, Ниргуна Брахман, Дао) или, если выражаться апофатически – Небытие. Всевозможность ничем не ограничена, она – бесконечна и абсолютна, превосходит само Бытие (она есть предбытие или сверхбытие), которое ограничено уже тем, что оно есть.

В ней есть возможность и Бытия (Сат) и Небытия (Асат), но она трансцендентна и тому, и другому (Адвайта). Бытие, или «чистое Бытие» (Сат), является первым определением (ср. «поименованное Дао») и конкретизацией Всевозможности. Бытие не может быть абсолютным, потому что его ограничивает то, что не есть, оно является манифестацией абсолютного, поддающейся катафатическим характеристикам (Сагуна Брахман).

Сфера, которая включает чистое Бытие и все, что за ним следует, плюс Небытие (или Всевозможность) именуется метафизикой, а та сфера, что охватывает чистое Бытие и все, подлежащее ему – онтологией.

Чистое Бытие разворачивается, манифестируя заложенные в нем потенции. Сначала появляется пара пуруша (субъект) и пракрити (объект), которые можно перевести как «дух» и «природа», и которые можно соотнести с субстанцией и эссенцией схоластики. Причиной этого разделения является деятельность майи, которая не является полной иллюзией, но необходимой составляющей космогенеза (здесь Генон уходит от строгой адвайта-веданты и склоняется скорее к вишишта-адвайте либо к тантрической метафизике, где майя коренится в самом Абсолютном). При этом чистое Бытие в себе самом остается цельным (пурна) и самотождественным.

В результате сочетаний пуруши и пракрити формируются последующие, еще более ограниченные реальности, вплоть до индивидуального уровня. В традиционалистской онтологии нет радикального разрыва между вещью и чистым Бытием. Каждая вещь содержит в себе искру абсолютной реальности. Также как в Бытии содержится Небытие, так и в каждом существе есть чистое Бытие, которое оно может реализовать. Таким образом, Всевозможность присутствует во всем Универсуме. Это можно назвать трансцендентной имманентностью. Всевозможность (и чистое Бытие) не совпадают с миром (трансцендентность), но и не оторваны от него и всех вещей, но они единосущны (имманентность).[25]

Христианство и эзотеризм

Сразу нужно отметить, что, согласно Генону, христианство принесло с собой наследие всех предыдущих традиций.[26] Однако если в иудаизме и исламе эзотеризм (каббала и суфизм) является более или менее общепринятым аспектом традиции, то в христианстве мы сталкиваемся с совершенно особой ситуацией. Генон полагал, что христианство в своих истоках имеет сугубо эзотерический и инициатический характер.

Социальная же сторона, т.е. каноническое право, привнесено извне, будучи лишь переложением римского права. Превращение христианства в собственно религию, и переход от эзотеризма к экзотеризму завершился в эпоху Константина и Никейского Собора, который заключил доктрину в догматическую форму, инициатические ритуалы в публичные таинства.[27]

На протяжении христианской истории христианский эзотеризм проявлялся в различных формах, никогда не будучи полноценно интегрированным в ортодоксию Латинской Церкви: герметизм, тамплиеры и другие ордена храмовников, «Адепты Любви», розенкрейцерство, масонство. Что касается Православной Церкви, то Генон признает за традицией исихазма реальный инициатический характер.[28]

Антропология

Суть учения о человеке описывается формулой упанишад «Атман есть Брахман», которая значит, что субъект, в своей сущности, тождественен абсолютному объекту. Человек, таким образом, не равен самому себе. Он имеет символическую природу: человек, являясь самим собой, есть также еще что-то иное, чем он сам. Несамотождественность человека открывает путь к метаморфозам, которые могут охватывать как подчеловеческий уровень, так и сверхчеловеческий.

Однако школа традиционализма отбрасывает концепцию реинкарнации как новодел (нач. XIX в.), т.к. «ни одна традиционная доктрина никогда не допускала реинкарнации, и что эта идея была  совершенно чужда древнему миру».[29] Ее суть заключается в вере в перевоплощение индивидуальной души на одном уровне реальности. Согласно Генону, она метафизически ложна, т.к. повторяемость идентичных возможностей заключает в себе идею об ограниченности всеобщей и универсальной возможности.[30] Вместо нее традиционалисты говорят о возможности метемпсихоза, т.е. перевоплощения неиндивидуальных психических элементов, и трансмиграции, перевоплощении индивидуальной души на различных уровнях реальности.[31]

Говоря о традиционной антропологии, необходимо учитывать три антропологических уровня, или состояния: обычный человек, «совершенный человек», «трансцендентный человек». Эту антропологическую модель можно представить посредством пространственного символизма. В центре сакрального пространства находится человеческий архетип, т.е. «совершенный человек». На периферии же – обычный человек, который реализовал лишь частные аспекты своего архетипа.

Сквозь центр проходит вертикальная ось, вокруг которой вращается колесо пространства. Она символизирует «трансцендентного человека», т.е. выражение тотального принципа сакральности. Поэтому инициатический путь человека Традиции включает две фазы интеграции: интеграция с центром («малые мистерии»), интеграция с осью («большие мистерии»).[32]

Традиционной антропологии чужд эгалитаризм Модерна. Люди принципиально не равны друг другу, но распределяются по антропологическим типам. Причем эта типология имеет онтологический, или сакральный принцип, формируя сакральную иерархию. Наиболее разработанной формой сакральной иерархии является кастовая система Индии.[33] Каждый тип человека репрезентирует различные уровни и аспекты реальности, и на этом основании принадлежит той или иной касте (варна).

Так, каста брахманов, жрецов представляет высшие аспекты реальности, светлое и статичное качество, или гуну, саттва; кшатрии, воины, представляют страстную и динамическую гуну раджас, а низшая каста шудр (рабы, слуги) характеризуется темной и инертной гуной тамас. Кастовая система не нечто произвольное, но обусловлена самой онтологией. Брахман здесь не поднявшийся по карьерной лестнице шудра, поскольку касты определяют разные типы существ.[34]

Гносеология

Рене Генон в разработке гносеологической проблематики опирается, прежде всего, на индуистскую доктрину. Здесь познание не есть процесс чисто теоретический, но оперативный и даже сотериологический. В результате познания субъект отождествляется с объектом, а целью высшего познания является отождествление с абсолютным объектом (Брахман). Гносеологический процесс – это метод разрушения границ между явлениями. Эти границы являются следствием фундаментального неведения (авидья), вызванного деятельностью майи.

Обособленность вещей и субъектно-объектная дихотомия есть иллюзия, на самом деле есть лишь единое и неизменное Бытие – «все есть Брахман». Но это уже уровень метафизический, где нет ничего индивидуального. Значит условие этого метафизического знания (джнана, гнозис) заключается в устранении человеческого состояния, т.е. границ индивидуального «Я» (бхутатман), и идентификации с Атманом, который тождественен Брахману. Как пишет традиционалист Юлиус Эвола, к достижению этого состояния, которое именуется самадхи, стремится на своей последней стадии джняна-йога, или йога «знания».[35]

Возможность такого познания, таким образом, обусловлена онтологически – единосущием субъекта и объекта. Следовательно, такая гносеология возможна лишь в манифестационистской перспективе.

Что же является инструментом этого особого познания? Посредством разума тождества субъекта и объекта достичь невозможно, поэтому традиционалисты говорят об особом инструменте метафизического познания – интеллектуальной интуиции (intuitio intellectualis, термин, взятый у схоластов). Именно на уровне интеллектуальной интуиции возможно отождествление субъекта и объекта или познающего с сущностью вещи, которую он познает. Интеллектуальная интуиция – это непосредственное схватывание сущности вещей, подобное ви́дению. Согласно одной из этимологий, индуистский термин риши переводится как «видящие». Поэтому, риши – это те, кто «увидел» Веды.[36]

Необходимо также подчеркнуть разницу между интеллектуальной интуицией и разумом. Первая имеет своей областью универсальное, второй опирается на причинность и общее. Нельзя ни в коем случае путать универсальное с общим, т.к. общее противопоставляется  частному, а не индивидуальному порядку. Общее – это лишь расширенное индивидуальное, при этом «индивидуальное может быть неопределенно расширенно, не меняя при этом своей природы и не выходя за свои четко определенные ограничения; и поэтому мы говорим, что область науки может быть неопределенно расширена без того, чтобы когда-либо присоединиться к метафизике, от которой она будет так же отделена, как и всегда, потому как одна метафизика включает знание универсального».[37]

Критика современного мира

Кроме метафизических и эзотерических штудий, Рене Генон известен, пожалуй, даже в большей степени, как непримиримый критик современного мира или современности (фр. le moderne), причем с позиций мира Традиции.

Современность, или Модерн, не следует смешивать с контемпоральностью. «Современность» не указывает на текущий момент, на то, что происходит сейчас, но на то, что в социологии и истории противопоставляется традиционному обществу. Традиционализм осуществляет критический анализ современности не как просто поле современных дискурсов, но как особой парадигмы, которая обусловливает текущие феномены современного мира. Научные, социальные, экономические, политические, культурные явления современности редуцируются к фундаментальным парадигмальным положениям.

Генон осуществил своего рода дезонтологизацию представлений и концепций современности, показав их отвлеченный характер. Он продемонстрировал, что «современность» не есть универсальный метаязык, отражающий реальность как она есть, но  он существует наряду с иными метаязыками, отражающими реальность иначе. Более того, Генон утверждает, что то, что люди современности называют реальностью есть ни что иное, как навязанная «злонамеренная, аномальная, порочная, глубоко неорганичная и негармоничная, искусственного происхождения иллюзия, артефакт, симулякр, махинация».[38]

Современный мир – это явление, четко локализуемое в пространстве и времени. Истоки этой парадигмы основатель традиционализма Рене Генон находит в конце XIV в. в западной Европе. Таким образом, современный мир – это современная западная цивилизация и те народы, которые подверглись ее радикальному влиянию.

Здесь важное место имеет противопоставление Запада и Востока.[39] Если Восток остается хранителем Традиции, традиционного мышления, и все еще являет собой традиционную цивилизацию, то современная западная цивилизация есть аномалия и отклонение от нормального традиционного порядка, в ней практически полностью уничтожен традиционный дух. Для нее характерно то, что Генон назвал инверсией, т.е. переворачиванием всех понятий и ценностей. Хотя Рене Генон ассоциировал традиционную цивилизацию с Востоком, то уже Юлиус Эвола подверг это положение критике в связи с активной модернизацией в азиатских странах.

При этом Генон выступает не против Запада вообще, но против той современной цивилизации, которую он породил. Были времена, когда и он был традиционным. Сам процесс упадка вписывается в доктрину циклов, поэтому не является чем-то неожиданным. Это необходимый историко-космический процесс постепенного ухода от духовного Принципа, завершающийся «темным веком». Мы сейчас находимся, по Генону, в последней фазе кали-юги, которая началась в VI в. до н.э. (т.н. «осевое время» К. Ясперса). В эллинистическом мире в это время появляются элементы (атомизм, индивидуализм, идея тотальной изменчивости), не имеющие аналогов в прошлом, которые сыграют ключевую роль в становлении современного Запада.[40]

В частности, появляется «профаническая философия» как чисто человеческая мудрость. Процесс разложения задерживается благодаря появлению христианства (средневековая цивилизация являлась вполне традиционной), но с XIV в. начинается новое отклонение, плодами которого стали т.н. Возрождение и Реформация – истоки современной цивилизации. С этого момента мы можем говорить об актуальной противоположности Запада и Востока. Если Восток утверждает приоритет умозрения над действием, то Запад – действия над умозрением.[41] Отсюда сосредоточенность на Востоке на неизменных принципах и единстве, что схватывается лишь интеллектуально, и количественное рассеяние во множественности и изменчивости на Западе.[42] Поэтому Запад превращается в «царство количества», покоящееся на вере в бесконечный прогресс.

Термином, который появился в эпоху Возрождения, и который содержал в себе всю программу современности, является «гуманизм».[43] Он предполагает сведение всего, в том числе и духовного и божественного, к человеческим пропорциям. Отсюда появление т.н. «светскости» и прогрессирующая деградация цивилизации в ее стремлении удовлетворять все более грубые и материальные потребности. Так появляется современная наука, цель которой реализация ее достижений в промышленности.

Современная наука, по Генону, является не прогрессом по отношению к традиционным наукам, но вырождением последних (вырождение астрологии – астрономия, алхимии – химия).[44] Промышленность, характеризующаяся безличностью и серийным производством и превращающая человека в машину, заменила традиционное ремесло, которое было продолжением и выражением природы человека (свадхарма).[45] Примат действия привел к господству в мировоззрении прагматизма и утилитаризма.

Сосредоточенность сугубо на материальном развитии связана с еще одной инверсией – вера в универсальный бесконечный прогресс, не известная традиционным цивилизациям.[46] Если Паскаль и Бэкон писали о прогрессе в «интеллектуальной» сфере, Тюрго и Кондорсе перенесли ее на все сферы деятельности. В области биологии она вылилась в теорию эволюции. Согласно Генону, единственно, о чем можно говорить как о прогрессе как факте западной цивилизации, – это о «материальном прогрессе». Идея прогресса стала причиной постоянного стремления к чему-то новому, что представлено в феномене моды.

В философии гуманизм привел к рационализму, который подменил интеллект индивидуальным разумом (Декарт).[47] Это привело, с одной стороны, к агностицизму и позитивизму, а с другой – к иррационализму и т.н. интуитивизму (Бергсон).[48] Гуманизм в сфере религии привел к нарастанию субъективизма в вопросах вероучения, что естественным образом выдвинуло на первый план мораль, к чему свелась вся религия, что мы видим в протестантизме.[49]

В общественной сфере гуманизм привел к индивидуализму, который сделал людей нумерическими единицами, однообразными атомами, условное скопление которых есть общество. Это связано с эгалитаризмом, инверсией традиционной социальной иерархии (наиболее полноценно представленная в индийской кастовой системе), которая отражает качественное различие между людьми. Это стало причиной социального хаоса, царящего в современном мире.

В политике инверсия представлено демократией. Возражая против нее, Генон отмечает, что управляемые не могут быть одновременно правящими, т.к. существо не может одновременно пребывать и в «акте», и в «потенции». Власть приходит только сверху, поскольку ей нужна надсоциальная, духовная санкция. В противном случае мы имеем дело лишь с пародией на власть. Демократия – лишь еще один аспект «царства количества», т.к. базируется на сугубо количественном принципе, характерном для материальной сферы.[50]

Генон выделяет два этапа антитрадиционного действия: материализация (или «отвердение») и «разложение». Первый ведет свое начало из возрожденческого гуманизма, через рационализм и механицизм к материализму. Дойдя до своего пика, «отвердение» открывает дорогу «разложению». Первый этап способствовал полному закрытию доступа к сверхчеловеческому уровню, признав материальное и телесное как единственно реальное.

Этап «разложения» подтачивает казавшиеся ранее незыблемыми опоры материалистического мировоззрения и рациональности как таковой,  в результате чего открывает путь для «подчеловеческих», «сатанинских», хаотических влияний. Процесс разложения проявляется в не совсем «материалистичной» физике первой половины XX в., но в психоанализе, в т.н. интуитивизме и иррационализме. Но прежде всего этот второй этап антитрадиционного действия связан с тем, что Генон назвал «контринициация».[51]

Контринициация

Контринициация, в противоположность инициации, производит и транслирует анти- или лжетрадицию, она создает пародию на Традицию, эзотеризм,  духовность. Если инициация ведет к «надчеловеческому» и задерживает падение, то контринициация толкает человечество к «подчеловеческому», ускоряя деградацию. В отличие от материализма, контринициация не отрицает «духовности», но создает ее подделку, «духовность наизнанку». Своего пика контринициация достигает в царстве Антихриста (пародия на Христа), что Генон назвал «Великой пародией».

Контринициация?

Бессознательным помощником контринициации является «неоспиритуализм». Этим термином Генон называл совокупность различных течений и школ, которые являясь по сути своей современными, призывают на базе некоей «духовности» бороться с материализмом.[52] К таким течениям Генон относил, например, теософизм и спиритизм, критике которых посвятил специальные работы. Современный характер неоспиритуализма проявляется в его сциентизме, прогрессизме, эволюционизме и эгалитаризме, синкретизме.

Неоспиритуализм (а также философия Бергсона и Джеймса, психоанализ Фрейда и Юнга) соотносится с контринициацией, как «бессознательный сатанизм» с «сознательным сатанизмом».[53] Одно является инструментом другого. Часто, согласно Генону, в неоспиритуалистические (или «псевдоинициатические») организации вводятся агенты контринициации.[54]

Представители контринициации всегда сохраняют скрытность, поэтому говорить о конкретно-исторической форме контринициации сложно. Она экстериоризируется лишь в конце настоящего цикла. Это уже будет не «царство количества», но ложная «духовная реставрация» с использованием идей «Священной Империи», иерархии вместо эгалитаризма, на вершине которой будет верховная личность, которую можно назвать антихристом.[55]

Несмотря на весь тревожный характер темы контринициации, результат его деятельности, т.е. контртрадиция или «Великая пародия», будет иметь временный характер. В момент своего наиболее полного расцвета, по закону циклического развития, он будет разрушен духовными влияниями, что приведет к полному «переворачиванию» и «восстановлению» нормального порядка, «Золотого века».

Судьба Запада

Запад находится в большой опасности. Если нарастающие антитрадиционные тенденции не будут остановлены, то выход западной цивилизации из кризиса возможен только через страшный катаклизм, который влечет за собой ее гибель через ассимиляцию другими цивилизациями.[56] Еще большая опасность заключается в том, что Запад своей активностью может увлечь в бездну  остальной мир. Однако Генон не оставляет надежду на спасение Запада. Оно теоретически возможно через восстановление средневекового христианского строя.

В католичестве, несмотря ни на что, согласно Генону, сохранились остатки традиционного духа, недостающие же элементы можно позаимствовать из других традиций, применив их к условиям Запада. Инструментом этого процесса может стать подлинная «интеллектуальная элита», которую необходимо создать.[57] При этом не нужно спешить с активными политическими действиями, которые могут привести к девиациям и извращениям. Самое главное, чтобы эта элита базировалась на приоритете знания метафизических принципов.

Наследие Рене Генона породило целое направление в мировой мысли, именуемое традиционализмом или интегральным традиционализмом, представленное целой плеядой как западных, так и восточных мыслителей. Ближайшими продолжателями идей Генона стали Ф. Шуон, Т. Буркхардт, Ю. Эвола, А.К. Кумарасвами, М. Паллис, Л. Циглер, М. Лингс, М. Вальсан и др., ряд из которых приняли вслед за ним исламскую традицию.

Особую популярность книги Генона имеют не только среди европейских правых интеллектуалов, но и в исламском мире (особенно в Египте и Иране). В России широкую известность традиционализм Генона получил благодаря деятельности А.Г. Дугина. Идеи Генона также оказали влияние на академическую науку, прежде всего, на религиоведение (через Элиаде, Насра и др.), и на развитие компаративистской философии.

Примечания

[1] Сэджвик М. Наперекор современному миру. – М.: Новое литературное обозрение, 2014.

[2] Иджаза, в суфизме — разрешение принимать новых членов в тарикат.

[3] Chacornac P. La vie simple de René Guénon. – Paris: Editions traditionnelles, 1986.

[4] См.: Мероз Л. Рене Генон: Премудрость посвящения. – М.: ЭНИГМА, 2013; Грицанов А.А. Рене Генон. – Мн.: Книжный дом, 2010.

[5] Оба эти текста недавно переведены переводчиком и индологом из Калининграда Андреем Игнатьевым: Рене Генон. «Теософизм: история одной псевдорелигии» (главы I — IV) // Aliter. № 1 (2013). C. 57 – 94; Рене Генон. «Теософизм: история одной псевдорелигии» (главы V — VII) // Aliter. № 1 (2014). C. 59 – 80; Рене Генон. Заблуждение спиритов // Традиция и традиционализм. Альманах. 2014 – 2015. Винница: Нилан-ЛТД, 2015. С. 95-112. Тексты выложены здесь: http://www.sanskrit.su/another.html

[6] Encyclopedia of Religion, Second Edition, ed. by Lindsay Jones, 2005, p. 142.

[7] Генон Р. Общее введение в изучение индусских учений. – М.: Беловодье, 2013. С. 79

[8] Там же, с. 90-92.

[9] Генон Р. Очерки о традиции и метафизике. – СПб.: Азбука-классика, 2010. С. 48-49.

[10] Подробнее о этом вопросе см.: Жаринов С. Критика универсализма Рене Генона

[11] Генон Р. Кризис современного мира. – М.: Эксмо, 2008. С. 31-32.

[12] Дугин А.Г. Постфилософия. Три парадигмы в истории мысли. – М.: Евразийское движение, 2009. С. 586.

[13] Сэджвик М. Наперекор современному миру. – М.: Новое литературное обозрение, 2014. С. 39-40.

[14] Дугин А. В поисках темного Логоса (философско-богословские очерки). — М.: Академический Проект, 2013. С. 238-242; Дугин А.Г. Постфилософия. Три парадигмы в истории мысли. – М.: Евразийское движение, 2009. С. 585-596.

[15] Опубликовано в: Традиция (вып. 5). – М.: Евразийское движение, 2013. С. 151-155.

[16] Элиаде М. Оккультизм, колдовство и моды в культуре. – М.: ИД «Гелиос». С. 84, 89, 110.

[17] Генон Р. Восточная метафизика // Генон Р. Избранные произведения: Человек и его осуществление согласно Веданте. Восточная метафизика. – М.: Беловодье, 2004. С. 229.

[18] Там же, с. 228-229.

[19] Там же, с. 230, 232.

[20] Генон Р. Демиург // Генон Р. Наука чисел. – СПб.: Владимир Даль, 2013. С. 14.

[21] Генон Р. Общее введение в изучение индусских учений, с. 135.

[22] Там же, с. 103.

[23] Генон Р. Демиург. С. 13-14.

[24] См.: Генон Р. Множественные состояние бытия. – М.: Беловодье, 2012.

[25] Дугин А. Постфилософия, с. 205-208.

[26] Генон Р. Кризис современного мира, с. 112

[27] Генон Р. Очерки о христианском эзотеризме // Генон Р. Избранные произведения. Царь Мира; Очерки о христианском эзотеризме. – М.: Беловодье, 2008. С. 117-123.

[28] Там же, с. 133-134. Подробнее о традиционализме и христианстве см: Колонь Д. Юлиус Эвола, Рене Генон и христианство // Традиция (вып. 5). – М.: Евразийское движение, 2013.

[29] Генон Р. Теософизм: история одной псевдорелигии

[30] Генон Р. Духовное владычество и мирская власть. – М.: Беловодье, 2012. С. 70.

[31] Генон Р. Заблуждение спиритов, с. 221

[32] Генон Р. Очерки о традиции и метафизике. – М., 2010. С. 92-98.

[33] См.: Дюмон Л. Homo hierarchicus: опыт описания системы каст. – М., 2001.

[34] Генон Р. Варна // Генон Р. Очерки об индуизме. – М., 2003.

[35] Evola J. The Yoga of Power. – Rochester, Vermont, 1992, p. 17.

[36] Evola J., p. 11.

[37] Генон Р. Общее введение в изучение индуистских учений, с. 104.

[38] Дугин А. Философия традиционализма. – М.: Арктогея-Центр, 2002. С. 25.

[39] См. Генон Р. Восток и Запад. – М.: Беловодье, 2005.

[40] Генон Р. Кризис современного мира, с. 19, 21.

[41] Там же, с. 44.

[42] Там же, с. 46.

[43] Там же, с. 24.

[44] Там же, с. 58-59.

[45] Генон Р. Царство количества и знамения времени // Генон Р. Кризис современного мира.  – М.: Эксмо, 2008. С. 488-489, 491.

[46] Об идее прогресса см.: Жаринов С. Консерватизм: онтология, мифология, антропология

[47] Генон Р. Восток и Запад. – М.: Беловодье, 2005. С. 57.

[48] Там же, с. 42, 46.

[49] Генон Р. Кризис современного мира, с. 72-73.

[50] Там же, с. 82-87.

[51] Генон Р. Царство количества и знамения времени, с. 611-613.

[52] Там же, с. 632.

[53] Там же, с. 656.

[54] Там же, с. 660.

[55] Там же, с. 684-685.

[56] Генон Р. Кризис современного мира, с. 25.

[57] Там же, с. 34-35.

Источник

См. еще:

Рене Генон. Очерки об индуизме. От Тантры до Санатана Дхармы

Р. Генон. Наука букв. – СПб.: Владимир Даль, 2013

Следопыт. Традиционализм как феномен человеческой культуры

Следопыт. Восточный традиционализм

Следопыт. Ведический Традиционализм

• Ключевые слова: Рене Генон,традиционализм,экзотерик,гносеологи,контринициаци