Елена Сьянова. Атлантида Николая Жирова

Биографическая справка:

Жиров Николай Феодосьевич родился в Киеве, в дворянской семье. С десяти лет увлекался химией. Ещё молодым человеком, благодаря опубликованным трудам, стал широко известен в СССР и за рубежом. Во время Великой отечественной войны – организатор производства светящихся составов (люминофоров) для противовоздушной обороны; занимался также твердотопливными ракетными снарядами (типа «Катюша»). В июле 1945 года Жиров, как специалист по взрывчатым веществам, был командирован со специальным заданием в Берлин. Работа по раскрытию химических тайн Третьего рейха подорвала его здоровье, сделав инвалидом первой группы. Будучи прикован к постели, Жиров занялся историей; он одним из первых заговорил об атлантологии, как о науке. В 1964 году вышла быстро ставшая знаменитой книга «Атлантида. Основные проблемы атлантологии». Она считается одной из самых фундаментальных и авторитетных в мире.

Николай Феодосьевич Жиров стал основателем нового направления в советской и российской науке, созданного на стыке многих научных дисциплин. И теперь, полвека спустя, многочисленные сенсационные открытия только подтверждают правоту гениальных прозрений ученого.

Партия сказала «Надо»…

6 июля 1945 года кандидат химических наук, кавалер ордена Трудового Красного Знамени, старший лейтенант Николай Жиров был срочно вызван на Лубянку, «для получения спец. задания».

Жиров, в конце войны опубликовавший несколько статей по проблемам древнейших цивилизаций, был уверен, что знает, зачем его вызвали. Начальство химического института, в котором он работал, уже поставило его в известность, что из Нижней Силезии доставлен в Москву большой архив какого-то «научного» института, организованного СС Генриха Гиммлера. Институт этот назывался «Наследие предков»; чтобы работать с его документами и требовались специалисты по «древним цивилизациям», знающие языки, имеющие представление о расшифровке криптограмм и прочее. Однако задание Лубянки оказалось иного рода.

«Срочно отправляйтесь в Германию, ‑ сказали Жирову, ‑ Одна сволочь, из главных нацистских бонз, находясь в плену у американцев, согласилась им что-то показать – не то ракеты с биоголовками, не то какой-то газ. В общем, спецхимия, как раз по вашей части. Получите удостоверение уполномоченного Особого комитета ГКО, с самыми широкими полномочиями и – вперед. Вы коммунист, товарищ Жиров. Разберетесь на месте».

Необходимое уточнение: Бользен там не работал!

Помните «Семнадцать мгновений весны?» Увы, Штирлиц, под именем «господина Бользена», весной 1945 года, проживая в Бабельсберге, под Берлином, никак не мог работать на «химическом предприятии имени Роберта Лея»!

Во-первых, это секретное предприятие, входившее в концерн нобелевского лауреата Боша, ещё зимой 1944 года было переведено в Южную Баварию и получило наименование «объект «3Z».

Во-вторых, как стало известно из материалов Нюрнбегского трибунала, на «объекте» производились работы» по созданию секретных химических технологий военного назначения». «Объект» имел два уровня: в «нижних цехах» трудились рабочие и инженеры-военнопленные, в основном – советские, французские и бельгийские. На втором, верхнем уровне, работали немцы; иногда они спускались в вниз, естественно, в спец снаряжении. Однако, после каждого такого спуска немецкие инженеры проходили «шестимесячную реабилитацию» в закрытом санатории. Большинство из них, тем не менее, получало диагноз, связанный с заболеванием центральной нервной системы.

Так что, если бы инженер Бользен там поработал, то не стало бы Штирлица!

…Коммунист Жиров ответил: «Есть!»

В начале лета 1945 года бывший вождь бывшего Трудового фронта, но вполне действующий доктор химических наук Роберт Лей (та самая «сволочь», о которой Жирову говорили на Лубянке) предложил американским оккупационным властям посетить подземный «объект 3Z».

Лей сказал, что «объект» представляет собой смертельную угрозу для всего юга Германии, поскольку там была совершена военнопленными диверсия, и часть контейнеров, возможно, разгерметизирована.

Выполняя союзнические обязательства в связи с войной против Японии, американцы пригласили на «объект» советского специалиста по «спецхимии». Им и оказался Жиров.

Прибыли на место… Сразу стало ясно ‑ не укажи Лей «нужный квадрат» поисков, «объект» ещё долго не нашли бы. И прятать и маскировать спрятанное немцы умели!

Прибывшее с химиками спецподразделение расчистило вход. Подъемники оказались исправными… В общем.., нужно было лезть.

Сначала предполагалось, что Лей спустится первым. Он не возражал, однако, пока победители совещались, стоял с ухмылкой, давая понять, что если сделает это, то до суда, скорее всего, не доживет.

Такой риск исключался: бывший вождь Трудового Фронта и бывший начальник орг. отдела НСДАП в списке главных нацистских преступников стоял под номером 4.

Американские химики тоже как-то мялись, медлили… Среди них «комикадзе» не было.

Ну а старший лейтенант Жиров, экспериментатор противовоздушной обороны, принявший на свою голову не один бомбовый груз, военный человек и партиец, просто выполнил задание. Партия сказала «надо», коммунист Жиров ответил : «Есть!»

НЕОБХОДИМОЕ УТОЧНЕНИЕ: Все отчеты о командировке Жирова в Германию летом 1945 года до сих пор засекречены. Однако…

В следственных материалах по делу военного преступника, гаупштурмфюрера СС, доктора Хирта имеются сведения о том, что «объект 3Z» с 1944 года являлся одним из главных «поставщиков «биологического материала» для страсбургского Анатомического института, который Хирт создал под эгидой СС.

Август Хирт представлял собой жутковатую личность – смесь садиста и ученого-фанатика, готового экспериментировать при любых обстоятельствах и даже на самом себе. Что он и проделал однажды, экспериментируя с ипритом.

Если у Августа Хирта, готовившего химическое поражение всей территории Европы, был в этом мире антипод, то это ‑Николай Жиров – человек, подвергший себя смертельной опасности, чтобы, помимо научных целей, спасти от возможного заражения поверженную Германию.

Сопоставлению подлежат лишь диагнозы этих двоих: экспериментируя с ипритом, Хирт получил кровоизлияние в легкие. После посещения «объекта 3Z», Жиров также лечился от кровоизлияния в легкие. Это был его первый, самый простой диагноз …

Дополнительное уточнение:

Родственники Николая Жирова после его смерти вспоминали, что Николай Феодосьевич, рассказывал о том, что во время своей командировки в Германию, входил в состав группы, занимавшейся изучением немецких ракет Фау.

Возможно, они сделали это под влиянием огромного интереса к личности Жирова, а также – новейших публикаций.

Дело в том, что немецкий «проект Фау 1 и 2» до сих пор остается чрезвычайно притягательным для современных исследователей всевозможных оккультно-эзотерических течений. Конечно, не из-за технических подробностей. А из-за чего же? Думаю, пора внести ясность.

Сакральный остров Узедом

В 1936 году в рамках Технического управления люфтваффе была запущена, так называемая, «ракетная программа». Молодому инженеру Вернеру Брауну было получено выбрать место, где в будущем можно расположить аэродромы (полигоны) для испытаний. Браун нашел несколько вполне подходящих площадок…  Но неожиданно место для ракетного полигона было указано из …ведомства Гиммлера.

Указующий перст рейхсфюрера ткнул сначала в остров Рюген, где находилось святилище бога Святогора‑Атланта, и где эсесовские «ученые» с 1935 года яростно бурили гигантские скважины для проверки теории «Полой земли». Однако, после бурных протестов энергичного Брауна и его сотрудников Гиммлер согласился на остров Узедом (в Балтийском море), на севере которого находилась уютная рыбацкая деревенька Пенемюнде. В общем, весь этот район Балтики считался священным, поскольку, как утверждали «специалисты» Гиммлера, где-то здесь был некогда центр арийско-христианской проторелигии и проживали жрецы-арманисты, утвердившие культ Луны. Здесь же следовало искать энергетические карты, Книгу Катастрофы Атлантиды и т. д. и т. п.

В апреле 1945 года, когда Третий рейх неумолимо катился к своему краху, ракетчики Брауна были вывезены на юг, в район лыжного курорта Гармиш-Партенкирхен, где и сдались американцам.

Если верить документам, то группа наших ракетчиков получила в своё распоряжение лишь часть баллистической ракеты Фау‑2 и начала с ней работать далеко и от Южной Баварии и от Пенемюнде, и только в конце октября, когда командировка Жирова уже вынужденно завершилась.

«Выслушакй1 же, Сократ, сказание хоть и очень странное, но совершенно достоверное…»

Небо над Москвой полыхало салютами, женщины снова носили яркие платья, и общий дух был – поскорей всё отмыть, восстановить, украсить…

А он умирал. Тело сводили судороги; в голове точно шел бесконечный «термояд»… Диагноз – «вирусное заболевание центральной нервной системы».

Однажды, в клинике, (потом –имени Бурденко), где пытались лечить Жирова, склонившийся над ним врач неожиданно уловил из уст больного странную фразу: ‑ «Выслушай же, Сократ, сказание хоть и очень странное, но совершенно достоверное, как заявил некогда мудрейший их семи мудрых Солон…»

Врач оказался разносторонне образованным человеком; он вспомнил, что этими словами великий греческий философ Платон начинает свой знаменитый диалог «Критий», в котором впервые, впрямую, упоминает о погубленной богами загадочной стране Атлантиде.

И странное дело – но с этого дня Жиров начал не то чтобы поправляться – изменения в его организме носили необратимый характер – а словно бы выбираться на какой-то свет. Его речь сделалась связной, размышления логичными, в глазах появился интерес к происходящему, а главное – желание жить. У наблюдавших его специалистов создавалось ощущение, что в этом человеке открылся новый источник духовных сил, который сможет долгие годы питать и поддерживать парализованное тело.

Врач и пациент потом много беседовали и спорили о «проблеме Атлантиды».

Суть этих споров Николай Феодосьевич Жиров позже выразит и в собственных исследованиях, и редактируя работы других авторов.

Например, в предисловии к книге известного польского атлантолога Людвига Зандлера он пишет:

«В течение двух тысячелетий продолжается спор вокруг легендарной Атлантиды. Одни считают проблему Атлантиды не заслуживающим внимания вымыслом; другие – решением загадки, раскрывающей истоки культуры человечества. Особенно возрос интерес к ней в последние десятилетия, когда развитие науки потребовало пересмотреть и переосмыслить положения, казавшиеся до недавнего времени установленными и незыблемыми. Пожалуй, именно поэтому рано сдавать проблему Атлантиды в архив человеческих заблуждений».

Врач же, лечивший Жирова придерживался традиционной гипотезы о том, что Платон попросту выдумал Атлантиду для обоснования своего «идеального законодательства». Вот текст платоновского «диалога», на который обычно ссылаются для подтверждения этой точки зрения: «… Ведь некогда, Солон, до великой катастрофы потопа, у нынешних афинян был город, сильнейший в делах военных, но особенно сильный отличным по всем частям законодательством. Ему приписывают прекраснейшие дела и прекраснейшее гражданское устройство из всех, какие по дошедшим до нас слухам, существовали под солнцем».

Дальше следует подробное изложение этого «прекраснейшего гражданского устройства» с его сословиями, классами, общественным устройством, законодательством и прочее. В общем, читайте Платона!

«Об Атлантиде я хотел бы говорить с троими …»

Отбывая пожизненное заключение в тюрьме Шпандау, бывший заместитель Гитлера и один из самых последовательных мистиков своего времени Рудольф Гесс в конце шестидесятых‑ начале семидесятых годов сумел использовать ослабление тюремного режима. Гесс получал газеты, книги, иногда самые свежие публикации по проблемам, которые его интересовали.

Реальное существование Атлантиды было для Гесса аксиомой. Всех, кто подвергал это сомнению, он считал своими личными врагами. И, прежде всего, ‑ Аристотеля.

Напомню, что Аристотель, называвший себя учеником Платона произнес знаменитую фразу: «Платон мне друг, но истина дороже» именно по поводу Атлантиды. «Истина» по Аристотелю заключалась в том, что Платон сочинил Атлантиду в качестве предлога для изложения своих политических взглядов на проблему идеального государственного устройства. А потом он же, Платон, и отправил Атлантиду на дно, ‑ так утверждал Аристотель.

В одном из писем отцу в Шпандау сын Гесса Вольф Рюдигер неосторожно привел довод о том, что будучи учеником Платона Аристотель должен был хорошо знать и понимать своего учителя, а потому Аристотелю можно верить…

Как же в ответном письме Гесс-отец набросился на Гесса-сына! «Твой Аристотель был сопливым мальчишкой, когда Платон уже достиг преклонных лет… и мало ли кто чьим учеником себя объявит, чтобы потом позорить своего Учителя!… Платон был афинянином, а Аристотель – да будет тебе известно – родился в Македонии и, прожив в Афинах много лет, так и не получил афинского гражданства … и его душила банальная зависть провинциала!» (16 апреля 1977 года)

Но у Гесса имелись не одни только кровные враги-антиатлантологи, посягавшие на святое. Продолжая полемику с сыном, он пишет: «… Об Атлантиде я хотел бы говорить с троими. Первый, безусловно, авторитетнейший Геродот. Второй – Диодор Сицилийский, третий – русский историк Николай Жиров, книгу которого я тебе настоятельно рекомендую».

Историческая справка:

Историк Геродот, около 460 года писал: «К этому соленому озеру прилегает гора, которая называется Атлас. Она узка и со всех сторон закруглена и так высока, что её вершину не видно, так как она всегда окутана туманом, и летом и зимой. … От неё получили название и местные жители, которых называют атлантами. Говорят, что они не едят ничего живого и никогда не видят снов».

Историк Диодор Сицилийский, первый век до н. э. Автор труда «Историческая библиотека». Также пишет об атлантах, живущих возле горы Атлас, в Северной Африке. Замечательно описывает и набеги на атлантов воинственного племени амазонок.

Дополнительное уточнение:

Можно предположить, что пристрастие Гесса к первым двум историкам объясняется тем фактом, что сам он родился в Северной Африке, в городе Александрия.

Чем объяснить интерес к статьям и книгам Жирова?

Если учесть, что в одном из писем Гесс довольно резко и … неожиданно высмеял «Тайную доктрину» Блаватской, теорию «Полой земли» и, как он пишет – «прочие фантазии», то напрашивается предположение, что хотя бы в старости ум Гесса начал тяготеть к здоровому прагматизму и серьёзному анализу реальных фактов, которыми и оперирует в своих исследованиях Жиров. Николай Феодосьевич Жиров, сменив предмет своих исследований, всё равно был и оставался ученым.

Источник публикации: Кронос. Альманах о тайнах древних цивилизаций. – М.: Вече, 2014. С. 422-429.

• Ключевые слова: Атлантида Николая Жирова,Елена Сьянова,атлантология,РОИПА,Кронос