ilion-skiv. О "дивьих людях", изысканиях института Аненербе и следах "сокрытого народа" в России...

Общий план лабиринта Второго Власовского могильника
(По изданию: Синюк А.Т., Березуцкий В.Д. Раннесредневековое подземное святилище-лабиринт // Советская археология. 1991. № 3. С. 252.)

Загадочная подземная “юрта”

В 1988 году во время исследования Второго Власовского могильника эпохи бронзы и раннего железного века, находящегося в 2 километрах к северу от села Власовка Грибановского района Воронежской области археологической экспедицией Воронежского государственного университета под руководством А.Т. Синюка и В.Д. Березуцкого было обнаружено уникальное сооружение – подземный лабиринт, в центре которого располагалось святилище (т.н. «юрта»). По заключению археологов, целый ряд признаков «и прежде всего само устройство подземного лабиринта, пока не имеют аналогий в средневековых древностях»[1].

Вот как описывают свое открытие Синюк и Березуцкий: «При исследовании темных пятен близ материковых выкидов выяснилось, что они не принадлежат погребениям, а сам объект раскопок представляет собой иной, нежели обычный курган, тип археологического памятника. Пятна принадлежали вертикальным колодцам, от которых шли подземные ходы, создавая причудливые переплетения. <…> Сооружение ориентировано строго по сторонам света. Длина западной и восточной сторон 17,5 метра, северной и южной – 14,5 метра (размеры взяты от фиксируемых углов сооружения без учета отдельных ответвлений ходов). Таким образом его площадь составила около 254 метров2. Как показывают стратиграфические признаки, с одного уровня одновременно в нескольких местах, до появления каких-либо искусственных подсыпок, на выбранной для строительства поверхности были заложены прямоугольные колодцы-входы. Размеры и глубина их несколько варьируют. Так, колодец в юго-западном углу сооружения имл размеры 2,15х1,1 метра и глубину от уровня древней поверхности 1,5 метра (1,25 метра от уровня материка). Размеры колодца близ северной стороны 3,05х1,2 метра при глубине 1,8 метра от уровня погребенной почвы (1,5 метра от уровня материка). <…> Меньших размеров колодец оказался близ юго-восточного угла сооружения (1,45х0,75 метра и глубиной от уровня материка 1,15 метра). Еще один колодец (1,2х0,75 метра) зафиксирован недалеко от центра сооружения. Его глубина от уровня материка 1 метр. Колодцы имели относительно ровные полы. От каждого из них выводилось несколько ходов, проложенных в материке или несколько выше пола колодца, или на одном уровне. <…> Ходы, как уже говорилось, взаимопереплетаются, в целом формируют тип прямоугольного, приближающегося к квадрату лабиринта с отдельными отростками. В разрезе ходы прямоугольные и овальные, со сводчатыми потолками. Ширина их варьирует от 0,5 до 1,5 метров, но в большей части их протяженности она составляет 0,75–1,0 метр. Высота, как правило, превышает ширину и колеблется от 1 до 1,3 метра, хотя есть участки, прежде всего в восточной части лабиринта, и с меньшей высотой. Практически все четыре колодца связаны между собой системой ходов, как по периметру лабиринта, так и через его центр. Необходимо оговориться, что во избежание обвалов лабиринт исследовался лишь после снятия погребенной почвы, а часто и после глубокой зачистки материка»[2].

Вид на ходы лабиринта на его окраине. Фото: Валерий Березуцкий

В центре лабиринта была сооружена «купольная конструкция» («юрта»), которую «спрятали» (как и сам лабиринт) под землею и обмазали той же материковой глиной: «Возведенный купол, если учесть его просадку, был поднят над уровнем древней поверхности примерно на 0,5 метра, а общая его высота, таким образом (от пола большой ямы), составляла примерно 2 метра при среднем диаметре основания в 4 метра (около 1,5 метров2). <…> Купольная же конструкция сооружена либо до, либо после прорытия подземных ходов от колодцев. Затем в ней был установлен “столб” (идол?). Далее последовали основные ритуальные отправления, следы которых дошли до нас в виде остатков человеческого жертвоприношения, жертвоприношений животных, фрагментов амфорной керамики, а также скопления древесного угля. Кости взрослого человека (фрагменты черепа и бедренных костей) находились в заполнении большей ямы рядом с местом установки “столба”. Каких-либо сопутствующих вещей, типичных для обычных захоронений, не обнаружено, что дает основания видеть в отмеченных остатках ритуальное жертвоприношение. <…> Кроме того, рядом с колодцем, близ юго-восточного угла лабиринта, в одном из ходов на полу лежал алтарный камень в виде крупной кварцитовой плиты 0,55х0,38х0,12 метра) прямоугольных очертаний со следами заглаживания по внешней поверхности. <…> Не вызывает сомнения, что рассмотренный памятник представляет собой капище – место ритуальных отправлений кратковременного (возможно, разового) использования. При длительном его функционировании потребовались бы препятствующие обвалу ходов крепежные устройства»[3].

Реконструкция подземной «юрты» В. Березуцкого. Фото В. Березуцкий

Дети, или карлики?

Поскольку передвижение по такому лабиринту взрослого человека нормальных габаритов мягко говоря весьма затруднительно, археологами С.А. Плетневой и А.З. Винниковым было высказано предположение, что во Власовском лабиринте проводились обряды инициации, объектами которой являлись подростки: «Лабиринт, видимо, был одним из главных “испытаний” для проходивших инициацию юношей. По его узким и низким проходам (не более 1 метра в поперечнике) мог передвигаться только гибкий молодой человек. Его задачей было передвижение в темноте по запутанным ходам с обязательным достижением центра, где и находился посвящающий жрец, своеобразный местный Минотавр. Подвергающиеся инициации обязаны были сориентироваться в лабиринте и, возможно, сначала принести в восточной (крайней) стороне лабиринта жертвоприношение (череп и части ног лошади, части козы), а после вновь выбрать правильное направление на центральное сооружение. Предположительно, специально для запутывания было вырыто так много переплетающихся между собой ходов; по некоторым из них можно было двигаться только ползком (заметим, даже этому самому «гибкому молодому человеку»! – АК). Это была сдача экзамена на терпение, ориентировку и смелость, поскольку в центре юношу должны были ожидать самые серьезные испытания»[4]. Под «самыми серьезными испытаниями», авторы этой гипотезы, по-видимому, небезосновательно подразумевают человеческие жертвоприношения (в т.ч. детские), следы которых обнаружены на памятнике.

Специальный выпуск программы “Искатели”, посвященный загадке Власовского лабиринта: “лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать”…

Оставляя в стороне правдоподобность конкретных деталей инициации на совести археологов, представляется крайне сомнительным, чтобы в данном конкретном случае речь шла о возрастных инициациях, которые должен был проходить каждый юноша по достижении определенного возраста. Напомним, что согласно заключению Синюка и Березуцкого, Власовский лабиринт «не имеет аналогий в средневековых древностях» и предназначался не для регулярных обрядов, а для «ритуальных отправлений кратковременного (возможно, разового) использования».

Более реалистично выглядит версия о том, что Власовский лабиринт использовался не для поставленных «на поток» регулярных возрастных инициаций «благодаря которым подростки получают доступ к сакральному, к знанию, к сексуальности, становятся человеческими существами»[5], а для куда более редких специализированных инициаций, предназначавшихся лишь для немногих членов архаического социума.

Таким специализированным инициациям подвергались только определенные личности, и суть такого ритуала была связана с процессом кардинальной трансформации их человеческого состояния, конечной целью которого является не творение человека (как это имеет место в случае с возрастными инициациями), а «некоего сверхчеловеческого существа, способного общаться с Божествами, Предками или Духами»[6]. Иными словами, речь идет о фактическом создании посредника-медиатора между людьми и «сверхъестественными существами», которое происходит в соответствии с обрядами, установленными последними.

В этом смысле куда более близкой к действительности представляется концепция А.Т. Синюка о принадлежности погребений катакомбной культуры Власовского могильника особому мужскому клану жрецов и обслуживающему их персоналу. В обоснование своего предположения Синюк пишет: «Во-первых, сам курганный обряд захоронений для эпохи бронзы сопряжен с серьезными социальными изменениями и, на наш взгляд, был предназначен для лиц строго определенных социальных категории. Во-вторых, как показывают результаты антропологического анализа, абсолютное большинство захороненных на Власовском могильнике являлись представителями мужского пола и лишь для двух погребенных (из 27 подвергнутых анализу) определен женский пол, причем в обоих случаях – в коллективных захоронениях. Если здесь не закралась случайность (12 погребенных в силу плохой сохранности не подлежали определению), то могильник не может рассматриваться в качестве родового или племенного.

Отсутствие в нем равноправных погребений взрослых женщин говорит, прежде всего, о появлении социально замкнутой группы, в рамках которой исполнение общественных функций являлось прерогативой лиц мужского пола, т.е. сами функции несли исключительный характер. Но поскольку эта исключительность закреплялась ритуалами курганных захоронений, то естественно предполагать весьма престижный прижизненный статус представителей данной замкнутой группы. Таковыми могли быть прежде всего хранители и исполнители религиозно-культовых обрядов. <…>

Забутовка погребальных конструкций – попытка максимальной изоляции умерших в целях охранить от возможных случаев осквернения – говорит об исключительности прижизненного социального статуса самих умерших.

В то же время забутовка погребальных устройств документирует единовременность коллективных захоронений. Их половозрастной состав снимает вопрос о рассмотрении их в качестве семейных усыпальниц. К тому же в одном из захоронений мужчина имел иной антропологический тип, чем сопровождавшие его дети. Фактически могильник представил только две возрастные группы: мужчин зрелого возраста – от 35 до 55 лет (10 определений) и мальчиков от 3 до 10 лет (13 определений). Всего лишь дважды у мужчин отмечен возраст в пределах 20 лет. Обратим внимание на то, что в составе двух коллективных погребений было по-взрослому, а два других коллективных погребения, состоявшие только из детей, являлись впускными по отношению к захоронениям мужчин, причем этими парами погребальных устройств и ограничивалось содержание каждого из курганов. Не были ли детские усыпальницы сопряжены с основными захоронениями в курганах, составляя с ними единый комплекс ритуальных действ? При таком варианте уже все коллективные захоронения включали бы взрослого мужчину, который, видимо, и являлся главным объектом совершения погребальных ритуалов, включая принесение в жертву детей. Судя по обрядовым признакам, последние не относились к категории зависимого населения, а принадлежали либо тому же сословию, что и захороненные мужчины, либо были детьми из семей родоплеменной знати иной сословности. Одиночные детские захоронения не во всех случаях мотивированы обрядом жертвоприношений, а являлись результатом естественной смерти, обставлявшейся затем соответствующими высокому социальному рангу ритуалами. <…>

Судя по материалам Власовского могильника, исполнение обрядов являлось прерогативой мужчин, причем предусматривался мужской пол и для человеческих жертвоприношений при погребальных церемониях. Отсюда предполагается подчиненность отправлявшихся ритуалов божествам, связанным с мужским началом. Нет сомнения, что такие установки базировались на развитых патриархальных отношениях.

На широкую сферу охвата функциями обособившейся группы и на включение в ее состав представителей нескольких этнокультурных групп указывают такие признаки Власовского с могильника, как совмещение разнокультурных традиций в обрядности и единовременность разнокультурных погребений, а также неоднородный антропологический состав захороненных. Думается, что рамкам одного племени не отвечают и единовременные коллективные принесения в жертву детей высокого социального ранга при захоронении служителя культа.

Все вышеизложенное позволяет сделать следующее заключение. В пределах Доно-Волжского лесостепного междуречья, в среде носителей среднедонской катакомбной культуры, не позднее XVIII-XVII вв. до н.э. сложился племенной союз. В его рамках происходило оформление того социального явления, какое в завершенном виде предстает как каста жрецов»[7].

Таким образом, по версии одного из первооткрывателей Власовского подземного лабиринта, последний являлся ритуальным объектом «мужской касты жрецов», представлявшей собой одну из форм т.н. «мужского союза». Этот общественный институт, зафиксированный у различных племен и народов, основывался на полово-возрастном делении общества на две группы – религиозно оформленную группу взрослых мужчин и группу, состоящую из женщин и детей, не достигших возраста инициации[8].

Мирча Элиаде констатирует, что в самых разных традиционных системах руководителями обрядов инициации в «мужских союзах» выступают подземные карлики, связанные с «чужими» и «странными» горными племенами, окруженными тайной, и имеющими репутацию великолепных кузнецов[9].

Напомним, что по утверждению французского синолога Марселя Гранэ именно архаические братства кузнецов являлись обладателями «наиболее авторитетных магических искусств и тайны первичной власти»[10]. Элиаде пишет в этой связи: «“Мужские военные союзы” как в Европе, так и в Центральной Азии, и на Дальнем Востоке (Япония) включали инициационные ритуалы, в которых у кузнецов было свое особое место»[11].

Наряду с тем Элиаде отмечает, что «традиционный мотив низкорослого народа, посвятившего себя целиком работе с металлами и живущего в недрах земли» засвидетельствован в самых разных традициях: «В нордических мифологиях карлики имели репутацию великолепных кузнецов; таким же авторитетом пользовались и некоторые феи. <…> У догонов первыми мифическими жителями их региона были негрилло, ныне исчезнувшие под землей, неутомимые кузнецы, – стук их молотов слышен еще и сейчас»[12].

«Дивьи люди»

К тому же самому ряду относятся и северорусские предания о «дивьих людях».

Этнограф, журналист и писатель Николай Евгеньевич Ончуков

Вот что записано о «дивьих (дивных) людях» Урала и Западной Сибири в знаменитом собрании фольклориста, этнографа и издателя, действительного члена Императорского русского географического общества Н.Е. Ончукова (1872–1942): «Дивьи люди живут в Уральских горах, выходы в мир имеют через пещеры. В заводе Каслях, по Луньевской железнодорожной ветке они выходят из гор и ходят между людьми, но люди их не видят. Культура у них величайшая, и свет у них в горах не хуже солнца. Дивьи люди небольшого роста, очень красивы и с приятным голосом, но слышать их могут только избранные. Они предвещают людям разные события. Рассказывают, что в селах Белослудском, Зайковском и Строгановке в полночь слышится звон; слышали его только люди хорошей жизни, с чистой совестью. Такие люди слышат звон и идут на площадь к церкви. Приходит старик из Дивьих людей и рассказывает о событиях и предсказывает, что будет. Если приходит на площадь недостойный человек, он ничего не видит и не слышит. Мужики в тех местах знают все, что скрывается большевиками. <…> В Тюменьский монастырь приходил один из Дивьих людей въяве. Солдаты в него стреляли, но пули его не брали»[13].

М.-В.В. Моррис отмечает, что помимо обитания под землей «дивьих людей» с ирландскими Туата Де Дананн, валлийскими тилвит тег и исландскими эльфами сближают «высочайшая культура» и положительное отношение к христианству[14]. «Общим знаменателем» тилвит тег, эльфов и Туата Де Дананн Моррис уверенно называет «их восприятие христианской традицией как вполне достойных людей из плоти и крови»[15].

Аналогичным образом в русских преданиях Западной Сибири представлены и «дивьи люди»: как подземные жители, и, одновременно, люди из плоти и крови. При этом их основной характеристикой становится не только иномирность, но и христианская праведность. Моррис пишет: «Как и квели-куп, и Туата Де Дананн, дивьи люди русской Сибири необыкновенно искусны в кузнечном деле. Они живут в пещерах под горами, периодически идут на контакт с людьми (в основном, как тилвит тег, ради торговли)»[16].

Современные предания о «дивьих людях»

Современные представления о «дивьих людях», записанные в 2017 году со слов информанта Моррис из Томска, скрывающегося за инициалами М.А.П., выглядят следующим образом:

«[М.А.П.] В общем, Новосибирская область, район Колывани… стоп. <…> Не Новосибирск – Барнаул. Алтай. Там просто тоже есть Колывань, в общем, топоним в Сибири достаточно распространенный. Вот. Район, по некоторым рассказам, Телецкого озера, но что-то меня сомнения берут, потому что Телецкое там далековато… Короче, где-то в районе Колывани, которая алтайская, есть озеро. Крупное. Посредине озера – соответственно, там отрог тоже такой горный – посредине озера островок. Ландшафт по берегу – горный, ландшафт на острове – горный. По слухам, и на берегу, и на острове полным-полно пещер. И по преданиям, на этом самом острове когда-то жил кузнец из дивьих людей. Соответственно, появлялся он, я так понимаю, если что, из этих самых пещер и уходил в пещеры же. Если ты туда приплывал по его приглашению, то все было норм. Если нет, если ты просто… А, ну и если тебе реально было надо, то ты подплывал спокойно. Если ты просто плыл туда за какой-нибудь ебаной хуйней, то с деревьев на берегу и собственно на самом материке, и с берега острова, где тоже все густо поросло деревьями, на тебя начинали сыпаться змеи. И, соответственно, либо ты съебывался в ужасе, либо – ну, либо тебя находили потом уже. Уже не очень живого.

[Соб.] Ага. А чем отличалось то, что он делал? Ну, почему это было значимо, почему решили, что он из дивьих людей?

[М.А.П.] Ну, то, что он из дивьих людей – это, насколько я понимаю, было достаточно конкретно чем-либо эксплицировано. Хрен его знает, на самом деле, я не знаю. Но вроде как чем-то он отличался достаточно ярко и визуально, чтобы было понятно, что, ну, это не просто чувак из соседнего села. Это именно вот мужик из дивьих людей. А то, что он делал… Опять же, хрен его знает. Подозреваю, как и всегда в подобных легендах, отличалось качеством, и так далее. По-моему, да, по-моему, было артикулировано что-то на тему, что вещи от него, из его рук выходили ну очень крутые. То есть он скует тебе просто лопату, но этой лопатой еще твои праправнуки будут пиздить по башке воров, забравшихся за вишней в огород. То, что я слышал про дивьих людей напрямую, этим исчерпывается.

[Соб.] А от кого ты слышал?

[М.А.П.] От отца.

[Соб.] А он?..

[М.А.П.] А он… ну, у нас как бы семейство из тех мест, соответственно, либо от деда, либо от прадеда.

[Соб.] То есть от тех, кто его видел?

[М.А.П.] Нет. Видеть его не видели, потому что дело было сильно до революции, еще во времена Змеиногорского завода, к которому были приписаны мои предки. То есть это минимум времена моего пра… Так, кто у нас там был в реестре еще? Прапрапрадеда, минимум. То есть это тысяча восемьсот сороковые – тысяча восемьсот пятидесятые, кузнец, скорее всего, был еще раньше. И, соответственно, легенда передавалась где-то с тех времен. Но это прям инфа сто процентов, это прям мои предки там жили и все это видели. <…>

[Соб.] Но вот дивьи люди, дивьи люди – а это вообще кто? Это что за чуваки?

[М.А.П.] Хер его знает.

[Соб.] Ну, то есть это божества, не божества, духи, не духи?

[М.А.П.] Ну, к божествам их никто не приписывал. К духам, насколько я понимаю, тоже. То есть, ну, все мы знаем двоеверие, да, все мы знаем народную демонологию, как правило, духи в народной демонологии маркируются: либо черти, либо шайтаны, либо, если у чувака недостаточно промыт мозг христианскими категориями и он просто не понимает, что это за хуйня, то он так и говорит: я не знаю, что это за хуйня, но это какая-то неведомая хуйня.

[Соб.] То есть это просто чуваки из какого-то другого места?

[М.А.П.] Вот да! А дивьи люди всегда маркировались как – ну, вот, они тут такие есть, они ходят тут, какой-то странный и непонятный народ, праведники какие-то, наверно. Богом благословенные. Ну, хрен его знает.

[Соб.] Опаньки. Это уже очень круто.

[М.А.П.] Ну, то есть это нигде напрямую не было эксплицировано, насколько я помню, но по контексту они всегда воспринимались как какой-то особо праведный народ.

[Соб.] Эльфы-старообрядцы, короче.

[М.А.П.] Да. Скажем так: нигде не было коннотаций, например, как с западноевропейскими образцами эльфов на тему того, что это проклятый народ там, проклятые дети Адама и Евы…

[Соб.] Ну слушай, это не везде. <…>

[М.А.П.] <…> Тут не было, тут наоборот они всегда воспринимались как народ очень праведный. То есть такие таинственные праведники, которые сидят в каких-то туннелях под горами, вот, они всегда с этими туннелями очень тесно были связаны; и вот там сидят, они там ведут особо праведную жизнь, может быть.

[Соб.] То есть это именно подземные ребята?

[М.А.П.] Да. Они везде… <…> О, слушай, я тут сейчас по своей епархии могу развернуть полную картину, про все эти сибирские национально-региональные приколы. Про связь всей этой хуйни с пещерами. Про пещеры. Такой сибирский региональный миф основополагающий – это вот эти вот пещеры, во-первых. Во-вторых, это Беловодье. То есть одни из основных мифологических концептов для сибирского народного сознания – это, во-первых, вера в то, что вот эти горы – они не просто так, под ними есть пещеры. В пещерах творится какая-то херь. В общем, если вы спросите, на чем стоит Сибирь, я вам скажу – Сибирь стоит на катакомбах. Практически для всего сибирского контекста крайне характерно, что под любым населенным пунктом – а если этот пункт стоит хоть на каких-то горах, так в особенности – есть какие-то катакомбы. Если под пунктом нет катакомб, они есть в ближайших горах и в пещерах. <…> Соответственно, Томск стоит на катакомбах – объективный факт, и все вот эти алтайские и уральские мифологические рассказы, они тесно связаны с тем, что вот мы стоим на горах, в горах есть пещеры и в них творится всякое. <…> Так вот, во-первых, пещеры, во-вторых, Беловодье. Весь сибирский национальный миф, весь совершенно, зубами и когтями, стоит на том, что Сибирь – это не просто так страна. Это страна, где где-то заныкано Беловодье. Типа, мы его долго искали, правительство не давало нам его найти, но мы все равно его найдем, потому что ну где-то тут оно прячется, оно сто пудов прячется, не может не прятаться. Мы не нашли его на Алтае, его нигде нет, а стало быть, оно либо где-то на Тибете, либо под землей. Поэтому когда из горных пещер, которые, опять же, основополагающий элемент национального мифа, появляются какие-то особо праведные чуваки, которые говорят всем, что большевики – это пиздец, а давайте мы вам продадим особо крутое металлическое изделие, и при этом они отчетливо христиане и отчетливо ультраправедные – как бы логично подумать, что Беловодье ныкается где-то там. Где-то в подземных ходах. Где-то там можно выйти в благословенную страну – и не очень выйти обратно, как мы знаем»[17].

Об институте Аненербе и «Исследовательском отделе насыпных обитаемых холмов»

Весьма показательно, что всеми этими, на первый взгляд, невероятными хитросплетениями мифа и реальности пристально интересовались специалисты из института Аненербе (Ahnenerbe, «Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков», 1935–1945), созданного под эгидой рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера и обергруппенфюрера СС Вальтера Дарре[18], возглавлявшего Главное управление СС по вопросам расы и поселения, а также Управление аграрной политики НСДАП. В противном случае сложно объяснить существование в структуре этого «хитрого» института «Исследовательского отдела насыпных обитаемых холмов», руководителем которого являлся один из основателей современной археологии поселений Вернер Хаарнагель (нем. Werner Haarnagel, 1907–1984)[19].

Немецкий археолог и руководящий сотрудник института Аненербе Вернер Хаарнагель

Уже из одного названия этого исследовательского отдела со всей очевидностью вытекает, что еще во второй половине 1930-х годов сотрудникам данного отдела вменялось в обязанность на регулярной основе изучать не некие культовые святилища («муляжи», связанные с почитанием предков), а искусственно созданные сооружения, предназначенные для жизни, по всей вероятности, вкупе с материальной культурой их насельников.

Известно, что в 1938 году научный руководитель интересующего нас отдела и будущий почетный профессор Геттингенского университета (1968) Хаарнагель основал в Ганновере «Местную организацию по исследованию маршей[20] и насыпных холмов», а впоследствии занимался изучением ландшафта населенных пунктов на побережье Северного моря[21]. Судя по тому, что в 1942 году Хаарнагель угодил на фронт и впоследствии даже побывал в плену, изучение «обитаемых холмов» не принесло ожидаемых результатов. Тем не менее, имея дело с СС и тем более с институтом Аненербе всегда нужно быть готовым к тому, что в действительности все обстоит совсем не так, как на самом деле…

Примечательно, что после окончания войны Хаарнагель успешно продолжил свою деятельность. С 1949 года он становится хранителем, а с 1964 года директором «Нижнесаксонской организации по исследованию маршей и насыпных холмов». В 1961–1964 гг. Хаарнагель занимает пост начальника отдела земельного музея в Ганновере, а с 1968 года становится почетным профессором Геттингенского университета. Помимо этого, Хаарнагель являлся членом и председателем множества немецких и иностранных исследовательских объединений.

Интерес института Аненербе к обитателям Иного мира, связанного с «обитаемыми холмами», мог быть продиктован тем существенно недооцененным в плане своей значимости обстоятельством, что Племена богини Дану имеют самое непосредственное отношение к ключевым культурно-мифологическим кодам не только коренного населения Изумрудного острова Éire (Ирландии), но и всего германо-скандинавского региона. Считается, что знание этих кодов, а, главное, умение ими оперировать является важнейшим внутриэлитным достоянием некоторой части «старой» аристократии Соединенного Королевства [22], а, возможно, и США (т.н. «американские ирландцы»).

Практическая работа с немецкими и не только немецкими культурными кодами (в т.ч. в пропагандистско-идеологическом измерении) являлась одной из приоритетных задач, поставленных перед институтом Аненербе, начиная с момента его создания. В программе 1935 года официальные цели Аненербе были сформулированы следующим образом: «Изыскания с целью локализации духа, деяний, наследия индо-германской расы и передача результатов своих исследований в доступной и интересной форме широким народным массам. Выполнение такой миссии должно осуществляться с помощью научных методов и с научной точностью»[23].

Злоключения профессора Вирта

Первый президент института Аненербе профессор Герман Вирт (1885–1981), известный своими фундаментальными трудами «Происхождение человечества. Исследование по истории религии, символики и письма атланто-нордической расы» (1928), «Священная протописьменность человечества» (1931-1936) и изданием перевода «Хроники Ура Линда» (1933), связывал кельтские представления о народе туата, тождественном Племенам Богини Дану, с теорией т.н. Северной Атлантиды.

Первый президент института Аненербе (1935-1938) Герман Вирт

Локализация Атлантиды по Вирту совпадает с местонахождением легендарной северной страны Гипербореи. Он полагал, что изначальные атланты обитали около Северного полюса, а их континент – Северная Атлантида простирался вплоть до Атлантического океана и был разрушен вследствие предполагаемого процесса смещения полюса. Вирт также предполагал, что система рун древних атлантов стала основой для всех систем письменности, которые развились позже.

Герман Вирт во время археологических раскопок

Для подтверждения своей теории Северной Атлантиды Вирт организовал первую большую зарубежную экспедицию Аненербе в область Бохуслен, расположенную на юго-западе Швеции и известную большим количеством знаков, вырезанных на скалах. Вирт считал, что они были древней формой алфавита, который предшествовал всем другим системам письменности. Трехмесячная экспедиция стартовала 4 августа 1936 года с немецкого острова Рюген и продолжилась в Бака, где находилась первая, из обнаруженных в Швеции, скала с надписями. Были сделаны зарисовки изображений, которые Вирт посчитал наиболее важными. Он интерпретировал обнаруженные изображения в форме круга и диска как идеограммы Солнца, утверждая, что они отражали ежегодное движение солнца по небу. Согласно логике Вирта, нордическая вера в возрождающегося бога была основана на длительных периодах темноты на Севере, сопровождаемых периодами света. Таким образом, монотеистическая религия Северной Атлантиды предшествовала религии христианского единобожия, а понятие о божественном воскресении пришло с Севера, откуда, согласно некоторым преданиям, пришли в доисторическую Ирландию и Племена богини Дану.

Здесь нужно упомянуть и о том особенном интересе, который испытывал к теме Атлантиды сам рейхсканцлер и глава Третьего Рейха Адольф Гитлер. Во время одного из ночных монологов с 21 на 22 октября 1941 года он разъяснял Гиммлеру: «В одном греческом источнике говорится о пред-лунных людях, здесь мы должны видеть намек на мировую империю Атлантиды, которая пала жертвой катастрофы Луны»[24].

Не следует также забывать, что невзирая на вынужденную «эмиграцию» в Иной мир, Племена богини Дану продолжали с завидным постоянством участвовать в актуальных внутриполитических событиях Соединенного Королевства, в т.ч. по историческим меркам практически современных [25]. От супруга Дану (валлийское Дон) – Бели ведут свое родословие крупнейшие валлийские исторические династии[26]. Племена богини Дану и их гэльские и валлийские аналоги вплоть до конца XVIII века использовались для обоснования притязаний Стюартов на британский престол[27]. Таким образом, вплоть до самого недавнего времени Племена богини Дану являлись одним из важных внутриэлитных факторов Соединенного Королевства, а возможно, продолжают оставаться таковым и в настоящий момент!

Указанные обстоятельства попросту не могли пройти мимо внимания специалистов из института Аненербе, и не менее квалифицированных экспертов руководящего органа политической разведки Третьего Рейха – Главного управления имперской безопасности (РСХА), которым с конца мая по декабрь 1942 года руководил Генрих Гиммлер, начиная с 1939 года, являвшийся президентом института Аненербе…

Подводя некоторые промежуточные итоги, можно констатировать, что фольклорно-мифологические представления о сидах/фэйри хорошо согласуются с типологически сходными группами персонажей в североевропейских традициях и западнославянском регионе, к числу которых относятся интересующие нас в первую очередь коми-пермяцкая и северорусская чудь, селькупские квели, ненецкие сиртя, а также шотландские «хорошие люди», валлийские Тилвит Тег, скандинавские альвы, норвежские и исландские huldrefolk («сокрытый народ», «жители холмов»), датские nisse и т.д.[28]

Все эти группы персонажей относятся к существам маленького роста, уходящим под землю, или в Иной мир, скрываясь от натиска исторических племен, и впоследствии получившим «славу» похитителей человеческих детей. В подавляющем большинстве случаев народные предания связывают главный мотив этих похищений с сохранением и улучшением природы этих существ: похищенный выращивается в среде карликового народа и впоследствии сочетается браком с кем-то из новых соплеменников. При этом речь как правило идет об антропоморфных существах из плоти и крови, способных вступать в браки с обычными людьми и рожать на свет физически дееспособное потомство.

Примечания:

[1] Синюк А.Т., Березуцкий В.Д. Раннесредневековое подземное святилище-лабиринт. // Советская археология. 1991. № 3. С. 258.

[2] Там же. С. 251–253.

[3] Там же. С. 255–257.

[4] Винников А.З., Плетнева С.А. На северных рубежах Хазарского каганата. Маяцкое поселение. – Воронеж: Издательство Воронежского государственного университета, 1998. – 216 с. С. 206.

[5] Eliade M. Rites and Symbols of Initiation. New York, 1965, p. 128.

[6] Ibid.

[7] Синюк А.Т. Погребения ямной и катакомбной культур Первого Власовского могильннка. // А.Т. Синюк. Избранные труды. / Ред. Гапочка С.Н., Федюнин И.В. – Воронеж: ВГПУ, 2014. – 765 с. C. 363–365, 368. // URL: https://www.academia.edu/21923429/%D0%9F%D1%80%D0%BE%D1%84%D0%B5%D1%81%D1%81%D0%BE%D1%80_%D0%90_%D0%A2_%D0%A1%D0%B8%D0%BD%D1%8E%D0%BA_%D0%98%D0%B7%D0%B1%D1%80%D0%B0%D0%BD%D0%BD%D1%8B%D0%B5_%D1%82%D1%80%D1%83%D0%B4%D1%8B_%D0%92%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%BD%D0%B5%D0%B6_%D0%92%D0%93%D0%9F%D0%A3_2014

[8] Андреев Ю.В. Мужские союзы в дорийских городах-государствах (Спарта и Крит). – СПб.: Алетейя, 2004. – 336 с. Серия «Античная библиотека. Исследования».

[9] Элиаде М. Азиатская алхимия. Сборник эссе. / Пер. с. рум., фр., англ. – М.: Янус-К, 1998. – 604 с. С. 200.

[10] Granet M. Danses et Legendes de la Chine ancienne. – Paris., 1928. P. 611.

[11] Элиаде М. Азиатская алхимия. С. 200.

[12] Там же.

[13] Ончуков Н.Е. Из Уральского фольклора. // Сказочная комиссия в 1927 г.: обзор работ / Под. ред. С.Ф. Ольденбурга. – Ленинград, 1928. С. 28–29.

[14] Моррис М.-В.В. Образ Туата Де Дананн в трудах Джеффри Китинга и Михола О’Клири: фольклорно- мифологические контексты и параллели.

[15] Morris M.-V. Christening of the Sidhe: Are Fairies Human, After All? // Valla. №2 (2), 2016. С. 71–81. // URL: https://www.academia.edu/41034353/Valla

[16] Моррис М.-В.В. Образ Туата Де Дананн в трудах Джеффри Китинга и Михола О’Клири: фольклорно- мифологические контексты и параллели.

[17] Приложение 2: информант М.А.П., М(23), русский, родился и вырос в Томске. Записала М.В. Моррис 2 мая 2017 г. [фрагмент] // Там же.

[18] Рихард Вальтер Дарре (1895–1953) – рейхсляйтер, руководитель имперского сельского хозяйства и рейхсминистр продовольствия. Один из теоретиков крестьянской и расовой идеологии Третьего рейха.

[19] Прокопьев А. Аненербе. Страшная тайна Третьего рейха. – М., 2014. С. 128.

[20] Марши (от нем. Marsch, Marschland) – категория водно-болотных угодий, периодически затопляемая водами близлежащего водоема, характеризующаяся травянистой растительностью. Марши выделяются сплошным травянистым покровом, часто в форме обширных луговых пространств.

[21] Karl-Ernst Behre Abschied von Werner Haarnagel, dem Nestor der deutschen Marschen- und Wurtenforschung, in: Jahrbuch der Männer vom Morgenstern 63, 1984, S. 259–263.

[22] Аsterrot. В круге Вечного Возвращения. Политическая типология Аристотеля и шекспировский «Макбет». // URL: https://asterrot.livejournal.com/499009.html

[23] Бержье Ж., Повель Л. Утро магов. М., 2005. С. 326.

[24] Жеребцов А. В поисках «арийской прародины» – атлантология в СС. // Кронос. Альманах о тайнах древних цивилизаций: глобальные катастрофы и исчезнувшие цивилизации. – М., 2013. С. 403–405, 408.

[25] Подробнее см.: Моррис М.-В.В. Курс «Туата Де Дананн в ирландской мифологии. Боги и существа ирландской мифологии». // URL: https://postnauka.ru/courses/102686

[26] Шкунаев С.В. Примечания. // Похищение Быка из Куальнге. – М., 1985. С. 477; Шкунаев С.В. Племена Богини Дану. // Мифы народов мира. Т. II. С. 317; Шкунаев С.В. Кельтская мифология. // Мифы народов мира. Т. I. С. 636–637.

[27] Аsterrot. В круге Вечного Возвращения. Политическая типология Аристотеля и шекспировский «Макбет».

[28] Коптев Н.В. Представления о ши в ирландской народной прозе. С. 19–32; Моррис М.-В.В. Образ Туата Де Дананн в трудах Джеффри Китинга и Михола О’Клири. С. 10–26.

Подробнее в книге А. Комогорцева и А. Жукова “Код чуди: исчезнувшая цивилизация Русского Севера”

Связанные публикации:

Алексей Комогорцев. Поклоняющиеся чудовищам: чудь в преданиях нарымских селькупов

Алексей Комогорцев. Сиртя: пастухи «мамонтов»

Алексей Комогорцев. Арктическая прародина «сокрытого народа»?..

Алексей Комогорцев. Поселения «сокрытого народа» на Оркнейских островах

Публикация на Тelegra.ph