Александр Розов. Гадкие черные лебеди необезвреженного будущего

В повести братьев Стругацких «Гадкие лебеди», написанной более полувека назад, отражается ни много ни мало неогностическая идеология сегодняшней транснациональной элиты. Один из героев повести, санинспектор Павор, работает на некую спецслужбу, которая осуществляет террор под видом «санитарной деятельности», направленной против вымышленной и преувеличенной угрозы (на ум сразу же приходит аналогия с ковид-диктатурой), на самом же деле – против реального образования и материального прогресса. По словам Павора, «будущее – это обезвреженное настоящее». К какому же будущему стремится спецслужба, представителем которой является Павор, и что надо понимать под «обезвреживанием» настоящего? На земле, утверждает Павор, «слишком много лишнего», что чувствовал еще Гитлер. Лишнее суть «тупая, костная и невежественная» «серая масса». Из-за нее «Золотой век так же безнадежно далек от нас». Достичь «золотого века» для «НАС» означается избавиться от «лишнего» – иными словами, почти от всего населения Земли.
0
1133

Официозное СМИ читало АБС и сломало себе мозг

Мир — рвался в опытах Кюри
Атомной, лопнувшею бомбой
На электронные струи
Невоплощенной гекатомбой.

(Андрей Белый “Первое свидание”, 1921 год)

… За 24 года до того, как атомная бомба ДЕЙСТВИТЕЛЬНО появилась. Она прилетела, как гадкий черный лебедь Стругацких и Талеба: она сломала любимый инструмент плутократии: мировую войну. Плутократия до сих пор пытается “обезвредить” эту бомбу будущего, угрожающую самой сути плутократии – но не может… Это частный пример схемы будущего. Будущее всегда наступает, причиняя вред прошлому путем уничтожения последнего.

…Это предисловие показалось мне важным, чтобы не начинать сразу с разбора редакционной (!) статьи bbc – как протокола о переломе мозга редакции.

10 января 2021 bbc “2020-й: обезвреживание настоящего. Когда мы не знали о Covid-19 почти ничего”:Как говорит один герой (между прочим, отрицательный) в повести Стругацких “Гадкие лебеди”, “будущее – это тщательно обезвреженное настоящее”. В начале ушедшего года мы еще не представляли себе всего объема работ по обезвреживанию, который предстоит выполнить человечеству, чтобы хотя бы – для начала – обуздать распространение новой болезни.

Уже само приписывание своему ковид-правоверному “МЫ” – концептуальной идеи “между прочим, отрицательного героя” – как бы намекает на травму коллективного мозга. А если вспомнить, КАКОЙ ИМЕННО это герой, то становится ясно, что речь не о сотрясении, а о переломе (как минимум).

В тексте “Гадких лебедей” эту фразу произносит санитарный инспектор Павор (по факту он представляет некую спецслужбу, осуществляющую террор под видом “санитарной деятельности”, направленной против вымышленной раздутой угрозы “мокрецов”, а по существу – против практичного образования и материального прогресса).

Фраза Павора, выдернутая из разговора в ресторане (Гадкие лебеди, глава 2):

Он был сух, элегантен, свеж, от него пахло одеколоном.
— Мы говорили о будущем, — сказал Голем.
— Какой смысл говорить о будущем? — возразил Павор. — О будущем не говорят, будущее делают. Вот рюмка коньяка. Она полная. Я сделаю ее пустой. Вот так. Один умный человек сказал, что будущее нельзя предвидеть, но можно изобрести.
— Другой умный человек сказал, — заметил Виктор, — что будущего нет вообще, есть только настоящее.
— Я не люблю классической философии, — сказал Павор. — Эти люди ничего не умели и ничего не хотели. Им просто нравилось рассуждать, как Голему пить. Будущее — это тщательно обезвреженное настоящее.
— У меня всегда возникает странное ощущение, — сказал Голем, — когда при мне штатский человек рассуждает как военный.
— Военные вообще не рассуждают, — возразил Павор. — У военных только рефлексы и немного эмоций.
— У большинства штатских тоже, — сказал Виктор, ощупывая свой затылок.
— Сейчас ни у кого нет времени рассуждать, — сказал Павор, — ни у военных, ни у штатских. Сейчас надо успевать поворачиваться. Если тебя интересует будущее, изобретай его быстро, на ходу, в соответствии с рефлексами и эмоциями.

…(Просто удивительно, как эта фраза похожа на тезисы современной санитарной ковид-диктатуры, а также на тезисы официозной борьбы против парниковых газов, против бытового пластика, и против скептиков… Теперь вернемся у Гадким лебедям и к цитируемому разговору). Виктор Банев, главный герой – писатель и стихийный философ – начинает издеваться над правительственной “санитарией”, представленной Павором…

– Люди обожают критиковать правительства за консерватизм, – продолжал Виктор, – Люди обожают превозносить прогресс. Это новое веяние и оно глупо, как все новое. Людям надлежало бы молить бога, чтобы он давал им самое косное, самое заскорузлое и конформистское правительство. Государственный аппарат, господа, во все времена почитал своей главной задачей сохранение статус-кво. Не знаю, насколько это было оправдано раньше, но сейчас такая функция государства просто необходима. Я бы определил ее так: всячески препятствовать будущему, запускать свои щупальца в наше время, обрубать эти щупальца, прижигая их каленым железом… Мешать изобретателям, поощрять схоластиков и болтунов… В гимназиях повсеместно ввести исключительно классическое образование. На высшие государственные посты — старцев, обремененных семьями и долгами, не меньше пятидесяти лет, чтобы брали взятки и спали на заседаниях. Талантливых ученых назначать администраторами с большими окладами. Все без исключения изобретения принимать, плохо оплачивать и класть под сукно. Ввести драконовские налоги на каждую товарную и производственную новинку. Ну как вам это понравилось?..
Виктор хлебнул джину и сказал горестно:
– …Не будет никакого спасения. Потому что все дураки-радикалы не только верят в прогресс, они еще и любят прогресс, они воображают, что не могут без прогресса. Потому что прогресс — это, кроме всего прочего, дешевые автомобили, бытовая электроника и вообще возможность делать поменьше а получать побольше. И потому каждое правительство вынуждено одной рукой… то есть, не рукой, конечно… одной ногой нажимать на тормоза, а другой на акселератор. Как гонщик на повороте. На тормоза — чтобы не потерять управление. А на акселератор — чтобы не потерять скорости, а то ведь какой-нибудь демагог, поборник прогресса, обязательно скинет с водительского места.

Санитарный инспектор Павор в растерянности, он не может определить, говорит ли Виктор Банев всерьез, или издевается (а если издевается – то как реагировать на это). Еще забавнее – когда подвыпивший Павор начинает излагать свою идеологию, точнее – негласную идеологию своих хозяев (Гадкие лебеди, глава 8):

— Ну, хорошо, Павор, — примирительно сказал Виктор. — Скажите что-нибудь серьезное. Пусть не умное, но серьезное.
— Опять хихикаете? — сказал Павор с горечью.
— Нет, — сказал Виктор. — Честное слово — нет. Я ироничен — может быть. Но это происходит потому, что всю свою жизнь я слышу болтовню о пропастях. Все утверждают, что человечество катится в пропасть, но доказать ничего не могут. И на поверку всегда оказывается, что весь этот философский пессимизм — следствие семейных неурядиц или нехваткой денежных знаков…
— Нет, — сказал Павор. — Нет… Человечество валится в пропасть, потому, что человечество обанкротилось…
— Нехватка денежных средств, — пробормотал Голем.Павор не обратил на него внимания. Он обращался исключительно к Виктору, говорил, нагнув голову и глядя исподлобья.
— Человечество обанкротилось биологически — рождаемость падает, распространяется рак, слабоумие, неврозы, люди превратились в наркоманов. Они ежедневно заглатывают сотни тонн алкоголя, никотина, просто наркотиков, они начали с гашиша и кокаина и кончили ЛСД. Мы просто вырождаемся. Естественную природу мы уничтожили, а искусственная уничтожит нас. Далее… мы обанкротились идеологически — мы перебрали уже все философские системы и все их дискредитировали, мы перепробовали все мыслимые системы морали, но остались такими же аморальными скотами, как троглодиты. Самое страшное в том, что вся серая человеческая масса в наши дни остается той же сволочью, какой была всегда. Она постоянно требует и жаждет богов, вождей, порядка, и каждый раз, когда она получает богов, вождей и порядок, она делается недовольной, потому что на самом деле ни черта ей не надо, ни богов, ни порядка, а надо ей хаоса анархии, хлеба и зрелищ. Сейчас она скована железной необходимостью еженедельно получать конвертик с зарплатой, но эта необходимость ей претит, и она уходит от нее каждый вечер в алкоголь и наркотики… Да черт с ней, с этой кучей гниющего дерьма, она смердит и воняет десять тысяч лет и ни на что больше не годится, кроме как смердеть и вонять. Страшное другое — разложение захватывает нас с вами, людей с большой буквы, личностей. Мы видим это разложение и воображаем, будто оно нас не касается, но оно все равно отравляет нас безнадежностью, подтачивает нашу волю, засасывает… А тут еще это проклятье — демократическое воспитание: эгалитэ, фратерните, все люди — братья, все из одного теста… Мы постоянно отождествляем себя с чернью и ругаем себя, если случается нам обнаружить, что мы умнее ее, что у нас иные запросы, иные цели в жизни. Пора это понять и сделать выводы — спасаться пора.
— Пора выпить, — сказал Виктор. Он уже пожалел, что согласился на серьезный разговор с санитарным инспектором. Было неприятно смотреть на Павора. Павор слишком разгорячился, у него даже глаза закосили. Это выпадало из образа, а говорил он, как все агенты пропастей, лютую банальщину. Так и хотелось ему сказать: бросьте срамиться, Павор, а лучше повернитесь-ка профилем и иронически усмехнитесь.
— Это все, что вы мне можете ответить? — осведомился Павор.
— Я могу вам еще посоветовать. Побольше иронии, Павор. Не горячитесь так. Все равно вы ничего не можете. А если бы и могли, то не знали бы — что.
Павор иронически усмехнулся.
— Я-то знаю, — сказал он.
— Ну-с?
— Есть только одно средство прекратить разложение…
— Знаем, знаем, — легкомысленно сказал Виктор. — Нарядить всех дураков в золотые рубашки и пустить маршировать. Вся Европа у нас под ногами. Было.
— Нет, — сказал Павор. — Это только отсрочка. А решение одно: уничтожить массу.
— У вас сегодня прекрасное настроение, — сказал Виктор.
— Уничтожить девяносто процентов населения, — сказал Павор. — Может быть, даже девяносто пять. Масса выполнила свое назначение — она породила из своих недр цвет человечества, создавший цивилизацию. Теперь она мертва, как гнилой картофельный клубень, давший жизнь новому кусту картофеля. А когда покойник начинает гнить, его пора закапывать.
— Господи, — сказал Виктор, — И все это только потому, что у вас насморк и нет пропуска в лепрозорий? Или, может быть, семейные неурядицы?
— Не притворяйтесь дураком, — сказал Павор. — Почему вы не хотите задуматься над вещами, которые вам отлично известны? Из-за чего извращают самые светлые идеи? Из-за тупости серой массы. Из-за чего войны, хаос, безобразия? Из-за тупости серой массы, которая выдвигает правительства, ее достойные. Из-за чего Золотой Век так же безнадежно далек от нас, как и во времена оного? Из-за тупости, косности и невежества серой массы. В принципе этот, как его… был прав, подсознательно прав, он чувствовал, что на земле слишком много лишнего. Но он был порождением серой массы и все испортил. Глупо было затевать уничтожение по расовому признаку. И кроме того, у него не было настоящих средств уничтожения.
— А по какому признаку собираетесь уничтожать вы? — спросил Виктор.
— По признаку незаметности, — ответил Павор. — Если человек сер, незаметен, значит, его надо уничтожить.
— А кто будет определять, заметный это человек или нет?
— Бросьте, это детали. Я вам излагаю принцип, а кто, что и как это детали.

…Просто удивительно, как эта идеология хозяев Павора похожа… Даже, не на то, что проповедовал “этот, как его…” Гитлер, а на концепцию, которую придумали шизофреники-визионеры для современной цифровой элитки. Причем не для того, чтобы реализовывать этот бред – а чтобы сделать приятное их самолюбию и получить от них очередную крупную подачку. Затем кто-то совсем дебильный решил тоже сделать им приятное – и началось то, что началось. Вот с кем солидаризовалась редакция bbc. Как есть – перелом коллективного мозга.

Вместо эпилога, там же (Гадкие лебеди, глава 8):

— Да, Павору здесь не везет, — сказал Голем, — Вообще он способный работник, но здесь у него ничего не получается. Я все жду, когда он начнет делать глупости. Кажется, уже начинает.

…Такие дела…

Источник

Публикация на Тelegra.ph

  • Александр Розов,Гадкие черные лебеди,необезвреженного будущего,гностицизм

Leave a reply

Авторизация
*
*
Регистрация
*
*
*
Пароль не введен
*
Генерация пароля